Он уставился на меня, затем вскочил на ноги. Казалось, он был не в силах оторвать взгляд от меня, но все же быстро попятился, словно пытаясь вырваться из моих чар; затем он вскочил на лошадь и ускакал по тропе. Я глубоко вздохнул и выругался про себя. Мои неудовлетворенные вены пульсировали и содрогались; мозг, казалось, высох от жажды. Я сел на своего коня и пустил его вперед, надеясь отыскать какую-нибудь жертву среди этих надгробий.
Неожиданно на дорогу выбежало стадо коз. Я почуял запах пастуха прежде, чем услышал его крик. Он пробежал передо мной, подгоняя своих коз, и вряд ли даже заметил меня. Я развернул коня и поскакал за пастухом. Его это насторожило, и он оглянулся; я спустился с седла и пошел к нему, с тем чтобы загипнотизировать его своим взглядом. Пастух встал как вкопанный - затем простонал и упал на колени. Это был старик; мне было ужасно жаль его, как будто кто-то другой, а вовсе не я хотел его смерти. Я чуть было не отказался от затеи, но тут луна показалась из-за тучи, и я, объятый ее светом, совсем обезумел от жажды. Я впился в старческое горло, кожа у него была грубая, и мне пришлось дважды сжать челюсти, чтобы кровь потекла наружу. Вкус ее, несмотря на это, был столь же приятен, как и прежде, а насыщение было еще более сильное и непривычное. Оторвавшись от своей безжизненной жертвы, я по-новому взглянул на лунное зарево, серебряный свет словно ожил, тишину наполнили прекрасные звуки.
- Ей-богу, сэр, нет такого закона, по которому должно убивать только на кладбище.
Я посмотрел через плечо. На обломке колонны сидел Ловлас. Неожиданно для самого себя я улыбнулся. После стольких недель одиночества было приятно встретить родственную душу.
Ловлас встал на ноги и приблизился ко мне. Он окинул взором мою добычу.
- А тот, кого вы отпустили, был намного симпатичнее.
- Он был англичанином. Ловлас расплылся в улыбке.
- Ну вас к черту, Байрон, я и представить себе не мог, что вы патриот!
- Вовсе нет. Просто на его исчезновение сразу же обратят внимание.
Ловлас с издевкой покачал головой.
- Как вам будет угодно, милорд,- он сделал паузу,- но, с моей точки зрения, это странное объяснение тому, чтобы выбрать такого идиота себе в экскурсоводы.
Я взглянул на него с подозрением.
- Что вы хотите этим сказать?
- Я следил за вами целый день, ну и что? Вы постояли у стен гарема, затем разошлись. Эдакое сытое любование ставнями публичного дома.
- Мм...
Ловлас подмигнул.
- Сокровище - это то, милорд, что скрыто внутри,- его яркие глаза сверкнули,- в турецком Серале дожидаются запертые шлюшки.
Я уставился на него с недоверием.
- Вы предлагаете мне отправиться в гарем султана?
Ловлас поклонился.
- Совершенно верно, сэр.- Он тронул меня за руку.- При одном условии.
- Так я и знал.
- Ваш друг Хобхауз...
- Нет! - Я оборвал его в ярости.- И я вас опять предупреждаю...
Ловлас презрительно махнул рукой.
- Тише, сэр, найдутся кусочки и полакомее, чем ваш дорогой друг. Однако, Байрон, вам следует уговорить его вернуться в Англию немедленно.
- Как? Зачем?
Ловлас снова коснулся моей руки.
- Чтобы нам с вами больше никто не мешал,- сказал он.- Чтобы вы наконец отдали себя на мое попечение, Байрон. Чтобы я обучил вас искусству.
Он посмотрел на труп пастуха.
- Кажется, вам самое время...
- Порвать с Хобхаузом...- продолжил я за него. Ловлас кивнул. Я медленно покачал головой:
- Невозможно.
- Я покажу вам прелести Сераля.
Я снова покачал головой и взобрался в седло.
- Вы говорили мне о тайне, Ловлас, тайне, что угрожает всем, кто мне дорог. Так мне нет дела до этого. Я не брошу Хобхауза, Я никогда не бросаю тех, кого люблю.
- Тайна?
Мое упоминание, по-видимому, привело Ловласа в недоумение. Потом он улыбнулся, словно припоминая.
- О, не волнуйтесь, милорд. Хобхаузу вы не угрожаете.
- Кому же тогда?
- Оставайтесь со мною здесь, на Востоке, и я передам вам свои знания.Его губы слегка приоткрылись.- Сколько удовольствий ждет вас, Байрон! Я-то знаю, что вы понимаете толк в этом.
Презрение к нему внезапно нахлынуло на меня.
- Да, оба мы убиваем,- сказал я,- но убийство не доставляет мне радости. Я уже говорил вам - я не желаю становиться подобным вам. Тем более приобщаться к знаниям, которыми вы располагаете. Я не стану вашим учеником, Ловлас.- Я наклонил голову.- И на этом разрешите откланяться.
Я пустил коня по тропе. Унылые могилы встречались на моем пути. Я выехал на дорогу у стен города. Луна озаряла мне путь ярким светом.
- Байрон! - Я обернулся.- Байрон!
Ловлас стоял там, где я его оставил,- призрачный красавец на фоне заросших надгробий. Его золотистые волосы искрились, глаза горели.
- Байрон,- закричал он с неожиданной свирепостью,- поймите же, это закон! Здесь, в этих мирных садах, собаки раздирают свои жертвы, пташки божьи едят червей, вся природа - суть извечное уничтожение! Вы - хищник, вы более не человек, вы не тот, что были раньше. Вам ли не знать, что сильный ест слабого.- Он внезапно улыбнулся.- Байрон,- услышал я его шепот,- мы будем вместе пить кровь.