Вампиры – дети падших ангелов. Голоса дрейфующих льдов

Молодой человек посмотрел на фотографию в своей руке и, ненароком сравнив девушку с портрета с девушкой на фото, глубоко задумался. Как бы художник ни старался передать демонизм рыжеволосой девчонки, получилось у него как-то неестественно. В то время как фотография точно пылала огнем и капризный бес на ней изящно обнажал свою сущность. Не могли обмануть ни поднятые в небо наивные глаза, ни трогательные ямочки на щеках, ни тень улыбки в уголках губ, выдавал кровавый отблеск ресниц, игривый румянец на бледной коже и бурный норов кудрей.

Лайонел помнил тот день, когда сфотографировал девушку возле своего дома, как будто это было только вчера. Он усмехнулся. Заманить ее к себе оказалось проще простого, одна лишь эсэмэска. В тот вечер он впервые ее поцеловал, конечно же, насильно. И ему понравилось обжигающее тепло и вкус ее губ, смелость, с которой бросила в лицо все что думала. Разве мог он знать, предлагая ей сыграть в игру: «Ты убегаешь, а я догоняю», что очень скоро преследовать его будет она, а жертвой станет он сам. И весь комизм состоял в том, что убегать от нее ему теперь хотелось меньше всего на свете, только выхода другого не было.

- Мальчик мой, мы нарушим твое уединение. - Неслышно в зале появился Цимаон Ницхи. Следом за ним вошли двое старейшин. Одного из них Лайонел давно и хорошо знал, им был его учитель Нима-трак-дэн - тибетец, который в течение десяти лет учил его превозмогать боль, находясь на солнце. По левую руку от Создателя стоял сгорбленный Наркисс, как и прежде прятавший свое лицо под черным капюшоном.

- Что ты решил? - спросил Цимаон Ницхи, пристально глядя на фотографию в руке молодого человека.

- А я могу тут что-то решить? - насмешливо уточнил Лайонел.

Создатель добродушно посмеялся.

- Ты всегда мне нравился! Я ставил тебя в пример своим сыновьям.

- Весьма польщен.

Создатель дружественно похлопал его по плечу.

- Мой мальчик, ты ведь прекрасно знаешь, любовь не для тебя. Такие, как ты, не дают волю чувствам, а потому никого не могут сделать по-настоящему счастливыми. Привязанности - это цепи. Ты слишком любишь свободу.

- А еще я люблю себя, куда больше чем свободу, - напомнил Лайонел и медленно добавил: - И если мне чего-то очень хочется, я не в силах себе отказать.

Желтые глаза Цимаон Ницхи вспыхнули, а лицо как будто посерело, став совсем мрачным. Былое дружелюбие испарилось.

Вперед выступил Наркисс.

- Создатель, если паршивец перешел границы вашего доброго отношения, отдайте его мне!

Цимаон Ницхи искоса посмотрел на него.

- Это лишнее. Уверен, Лайонел достаточно умен, чтобы на этот раз сделать исключение и отказать своей себялюбивой натуре.

- И все-таки его поведение недопустимо, - прокаркал старейшина в капюшоне. - Оставьте его у меня на воспитание.

Лайонел ледяным взглядом уставился на Наркисса и холодно произнес:

- Вряд ли, предпочитаю женщин.

Наркисс замахнулся на него, но руку его перехватил Нима-трак-дэн, спокойно заметив:

- Не нужно горячиться! Мы ведь все помним, как дорог этот мальчик нашему бесу.

- И тебе самому дорог этот дерзкий паршивец, не так ли! - яростно прорычал Наркисс.

На белом лице тибетца с миндалевидными глазами не дрогнул ни один мускул.

- Он мой лучший ученик! Да, не скрою, его благополучие занимает меня куда больше, Накрисс, твоих содомских планов.

Цимаон Ницхи вскинул руку, призывая всех к тишине, и заговорил:

- Ни к чему нам распри сейчас! - Он улыбнулся Лайонелу. - Я не могу удержать тебя здесь силой, могу лишь рекомендовать остаться. Но, как я понимаю, решение ты уже принял!

- Я не останусь, - покачал головой Лайонел и, бросив раздраженный взгляд на Наркисса, добавил: - Сегодня же покидаю Тартарус.

- Немыслимо, - прошипел старейшина в капюшоне.

- Хорошо, - вновь улыбнулся Создатель, - у меня есть для тебя подарок в знак моего расположения. - Он прошел к двери, распахнул ее и ввел в зал юную девушку, облаченную в полупрозрачные белые одежды. Под ними черноволосая красавица была нога. Желтые отцовские глаза, как подобает скромной девушке, были опущены вниз. Хорошенькая: стройная, женственная фигура, длинные блестящие волосы, розовые пухлые губки, пышная щеточка ресниц, аккуратный носик. Юная девица могла бы составить конкуренцию самой Анжелике Тьеполо.

- Моя младшая дочь Сарах, - представил Цимаон и подтолкнул ее к молодому человеку. - Ей тринадцать, она еще не тронута мужчиной и станет хорошим утешением для тебя.

Лайонел недоверчиво хмыкнул.

- Создатель, боюсь, невинная девица едва ли будет способна утешить меня сейчас.

Девушка вздрогнула, точно от пощечины, и расширенные от ужаса глаза обратились на отца.

- Ты обидишь меня, мой мальчик, если не примешь подарок, - предупредил Цимаон Ницхи.

Лайонел сердито прищурился.

- Она не в моем вкусе.

Создатель поменялся в лице, Сарах в панике закрыла личико руками, Наркисс грозно выдохнул, а Нима-трак-дэн быстро проговорил:

- Полагаю, Лайонелу нужно время, чтобы немного забыть… - Он характерно указал глазами на Катин портрет.

- Создатель, - обратился Наркисс, весь дрожа от едва сдерживаемой ярости, - прикажите мне, прикажите…