Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2 (СИ)

Я порывисто бросилась ему на шею, и Доминик с глухим стоном прижал меня к груди.

— Ты в самом деле доводишь меня до безумия. Едва обретя бессмертие, ты успела побывать в переделках, о которых другие не имеют представления и через несколько столетий существования…

— Я же предлагала хорошенько подумать, прежде чем меня обращать.

Доминик хрипловато рассмеялся и, приподняв мою голову за подбородок, с притворной суровостью сдвинул брови. Улыбнувшись, я легко порхнула поцелуем по его губам. Глаза Доминика потемнели, в них появился диковатый блеск.

— Теперь хотя бы нет нужды болтаться по окрестностям, борясь с собой и выжидая, когда ты проснёшься. Ты и представить не можешь, каких мучений мне стоило видеть тебя в постели — так близко, но в объятиях сна, а не в моих.

— Не так-то уж ты и считался и со сном, и с его объятиями… — шутливо начала я, но губы Доминика уже горячо прижались к моим…

Обняв меня за плечи одной рукой, Доминик любовно водил пальцами другой по моему лицу, шее, груди… Светящаяся голубоватым светом трава привычно колыхалась вокруг наших обнажённых тел. Мы были в измерении, где небо мерцает мириадами зеленоватых огоньков, напоминающих сияние светлячков — нашем любимом. Рассказать о том, что со мной произошло, получилось не сразу. Осыпая поцелуями, Доминик сбивчиво задавал вопросы и тут же впивался в мои губы, не давая произнести ни слова. И уже много позднее, когда мне, наконец, удалось заговорить, он то и дело наклонялся, чтобы поцеловать моё плечо или шею, гладил по щеке, проводил ладонью по волосам. По всей видимости, им владела неодолимая потребность так или иначе притрагиваться к моему телу. Отвечая на его ласки, я поведала полуправдивую историю своего пленения и освобождения. Умолчала о пиктограммах Эдреда, удерживавших меня в расставленной для него ловушке. Не призналась и в том, что он сам нашёл меня в нашем мире. Якобы отправившись к Эдреду, чтобы спросить о лабиринте призраков, я попала под действие заклинания, которое предназначалось для него. Сильно ослабленная заклятием, долго не могла вырваться, но потом мне это всё же удалось… Наверное, Доминик не заметил, насколько сильно стиснул моё плечо, когда я рассказывала о споре из-за меня между Четом и Колетт.

— Чёртово отродье!

— Не волнуйся, я за себя отомстила. Видел бы ты их лица, когда я вернулась, чтобы разрушить ловушку. Они даже не…

— Ты вернулась туда?!

Осознав оплошность, я напустила на себя самый непринуждённый вид, на какой была способна.

— Конечно. Не могла же я оставить одного из нас на верную гибель от рук одного из них.

В янтарных глазах мелькнуло едва сдерживаемое бешенство, и я быстро заговорила, стремясь предотвратить взрыв:

— Я даже не успела рассказать, что была у отца Энтони до того, как отправиться к Эдреду. Он разгадал одно из посланий в видениях Патрика. Число 24 — это количество жертв, которые должны быть принесены в течение 24 месяцев, чтобы открыть демонам ворота в мир людей. Для этого полудемоны нас и выслеживают! Им нужны сердца, способные биться, как человеческие. 16 бессмертных уже лишились своих сердец, и, по-твоему, я должна была спокойно смотреть, как эти отродья потрошат очередного?..

— И не кого-то, а безумного Эдреда, не раз пытавшегося распотрошить тебя!

Угроза взрыва не миновала, и я решилась пустить в ход последний отвлекающий манёвр.

— Я не думала о том, что это Эдред. В тот момент для меня существовали только мы и они. Но ты прав, так думают не все бессмертные. Например, твой друг Бертран, который перешёл всё дозволенные и недозволенные границы…

Однако вместо удивления, близкого к потрясению, которое должно было отвлечь Доминика от ярости, упоминание имени Бертрана, наоборот, вызвало бурю, которую я так старалась предотвратить:

— Проклятый безумец! Я должен был придушить эту тварь, когда у меня была возможность!

В конечном итоге потрясение испытала я.

— Эту тварь?..

Бешеный взгляд Доминика смягчился, ладони ласково погладили моё вытянувшееся от удивления лицо.

— Я не знал, что её звали Колетт, — уже спокойнее произнёс он. — Она умирала от какой-то заразы. Бертран просил мой помощи, хотел, чтобы я её обратил…

— Но она — полудемон! Разве она могла умереть?..

— Я же говорил, до встречи с теми, кто их породил, они безвредны. И не менее смертны, чем люди. Но, очевидно, она всё же встретила своего "отца". Или же заключила сделку с другим.

— А Бертран последовал за ней на сторону тех, кто твёрдо намерены уничтожить ему подобных… Действительно безумец.

— Ради тебя я, не задумываясь, сделал бы то же самое, в этом я его понимаю. Но то, что он поднял руку на тебя…

— Он ведь не знал, кто я. И потом, ему здорово досталось от Эдреда…

По сверкнувшим яростью глазам Доминика я поняла, что снова забыла об осторожности, и поспешила сменить тему:

— Почему он не мог обратить её сам? Зачем было просить тебя?

— Потому что способность обращать он потратил впустую за много столетий до того, как встретил Колетт.

— Потратил впустую? И кого же он обратил?