Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2 (СИ)

— Одного — да, другого — нет. Серьёзно, Патрик, что на тебя вдруг нашло?

Он бездумно крутил в пальцах шампур со сморщившимся грибом.

— Я хочу понять. Те… существа, что пытались тебя убить… они были… как я?

Наклонившись за корявой палкой, которой хотела поворошить поленья, я с удивлением повернулась к Патрику, так до неё и не дотянувшись.

— У них была другая тень? — настойчиво допытывался он. — Моя потом тоже станет такой?

— Конечно, нет. Что за глупости?

Патрик смотрел на меня не мигая.

— Помнишь, ты сказала брату Клеомену, что моя кровь ещё даст о себе знать? Вдруг когда-нибудь… я тоже захочу причинить тебе вред?

— Это не происходит автоматически. Те другие сознательно стали тем, что они есть. Ты никогда не станешь таким, если сам того не захочешь.

— То же говорит и брат Клеомен…

Я вспомнила свои полные яда нападки на это создание, единственной "виной" которого были глупость его матери и демоническое коварство отца. Вспомнила, как горячо защищал мальчика брат Клеомен, и через силу улыбнулась:

— Вот видишь. А он-то разбирается в подобных вещах, причём гораздо лучше меня. Ты ведь слышал наш разговор. Так вот, брат Клеомен был прав, а я — нет. И мне жаль, что я понимаю это только теперь.

Глаза Патрика заискрились, словно морская вода, пронизанная солнечными лучами до самого дна.

— Я так боялся, что из-за меня ты перестанешь к нам приходить…

— Ну, скажем, боялся ты именно меня, а не того, что я перестану приходить.

Патрик уставился на потемневший гриб, который продолжал вертеть в пальцах, и очень серьёзно заявил:

— Я никогда тебя не боялся.

Решив в конце концов сменить тему, я легко стукнула по шампуру и сбила гриб в огонь. Патрик хлопнул ресницами и растерянно воззрился на опустевший шампур.

— Ты ведь не собирался это есть, — поморщилась я. — На него уже и смотреть было жалко.

И, открыв корзинку с припасами, приглашающе кивнула:

— Но в этот раз постарайся сосредоточиться. Никаких отвлекающих разговоров, пока процесс не завершён.

Патрик послушно повернулся к корзинке. Он заметно повеселел и даже довольно бодро распрощался со мной на рассвете.

— Ты же скоро придёшь, правда? Ты обещала!

Рассмеявшись, я легко чмокнула его в щёку и унеслась прочь.

Доминик ещё не вернулся. Я в нерешительности застыла на пороге, борясь с желанием навестить Андроника, которого не видела уже целую вечность… и, бросив случайный взгляд вглубь комнаты, тихо ахнула.

— Винс… Как ты?.. Рада тебя видеть…

— Неужели? — холодно усмехнулся он.

— Ты не показывался очень давно…

— И тебе этого не хватало?

Я растерянно смотрела на его равнодушное лицо. Ни горечи, ни укора, ни боли, ничего — только холодность. Таким же безразличным был и его голос:

— Я ненадолго. Хотел лишь дождаться Доминика, чтобы передать ему послание от Илку.

— Илку?

— Вавилонянин, бессмертный. Он посоветовал привлечь на нашу сторону киттиев.

— Кого?..

Ещё одна ледяная усмешка.

— Вы совсем перестали разговаривать, когда оказываетесь вместе?

— Как ты догадался? — словно из воздуха, за спиной Винсента возник Доминик. — И сюда ты, очевидно, явился, чтобы в этом убедиться?

В лице Винсента не изменилось ничего: не появилось ни обычной досады, ни злости.

— Илку говорил с их предводителем, — деловым тоном сообщил он. — Они готовы поддержать нас, но — если к нам присоединятся другие.

— И что именно ты посчитал таким срочным в этой новости? Решил, меня замучает бессонница, если я не услышу её немедля?

Ничего не выражающий взгляд Винсента устремился ко мне, и на какой-то миг в синих глазах мелькнуло удовлетворение. Уже в следующую секунду Винсент исчез, а Доминик как ни в чём не бывало поинтересовался:

— Как прошла последняя ночь с твоим юным приятелем?

— И в половину не так насыщенно, как, судя по всему, проходят твои ночи, — съехидничала я.

Доминик тут же материализовался рядом и красноречиво покосился на часы Винсента.

— Тебе не кажется, что на тебе надето слишком много?

— Слишком много для чего?

Доминик нетерпеливо рассмеялся.

— Ты ведь не поддалась на эту уловку?

— Что мы не разговариваем, когда вместе? Что за нелепость! Конечно, мы разговариваем! Правда, темы однообразные: всё обо мне и о том, чем занимаюсь я. Как если бы меня совсем не интересовало, чем в моё отсутствие "живёт" мой любимый.

В глазах Доминика уже плясали демоны, руки дёрнулись было ко мне, но, спохватившись, он досадливо стиснул пальцы.

— По-моему, ты слишком много общалась с Эдредом, моя любовь, и заразилась от него манией мучить несчастных, оказавшихся в твоей власти.

— Интересно, с кем общался ты, что научился держать несчастных, оказавшихся в твоей власти, в информационном вакууме?

— Хорошо, услуга за услугу: я разбиваю созданный мною вакуум, а ты, наконец, избавляешься от поддерживаемого тобой.

Не сводя с него дразнящего взгляда, я нарочито медленно потянулась к часам. И, уже сняв их с запястья, но ещё держа ремешок кончиками пальцев, шутливо нахмурилась:

— А вообще откуда мне знать, что ты расскажешь всё, а не только про этих киттиев, или как их там? Тебе всегда удаётся меня отвлечь, и я забываю обо…