Вампиры: Когда ночь сменяет ночь

— Запланированных перемещений. Отец Фредерик позвонил без предупреждения, а заглядывать в будущее я пока не научилась.

— Пользоваться мобильным телефоном тоже?

— Для чего? Ты прекрасно справляешься и без моих звонков.

В глазах Доминика разгорался огонь. Как случалось не раз во время подобных перепалок, его гнев быстро уступал место совершенно другим эмоциям, которые мои шпильки только раззадоривали.

— Но, похоже, этого всё же недостаточно, чтобы уследить за тобой, моя любовь. Линии твоих передвижений более извилисты, чем полёт ночной мыши.

Медово улыбаясь, я уже потянулась к часам, но неожиданно раздавшийся смех, заставил меня вздрогнуть. Я начисто забыла о Винсенте… И, судя по ярости, отразившейся на лице Доминика, он помнил о нём ещё меньше.

— Какого беса ты ещё здесь?

— Не беспокойся, у меня нет никакого желания присутствовать при вашей оргии. В монастырь я могу отправиться и один, — он равнодушно посмотрел на меня. — Демонёнку скажу, что не смог тебя найти.

— Почему ты должен ему что-то говорить?

Доминик сквозь зубы прошипел ругательство. Винсент пожал плечами.

— Он плевался кровью и звал тебя — собственно, поэтому братья и пытались тебя разыскать. Но, поскольку ты будешь сейчас занята…

— Почему вы не сказали этого сразу? — я тут же высвободилась из объятий Доминика.

— Не вини в этом нас, — заявил Винсент. — Ты очень неудачно выбрала время для исчезновения. Дождалась бы следующей ночи, когда Доминик будет навещать своих подружек в Индии — они наверняка не отпустят его так быстро…

Я поперхнулась воздухом. Доминик с издёвкой расхохотался.

— Клянусь всеми дьяволами ада, Винс! Как же глубоко она тебя задела, что ты опустился до подобных уловок!

— Не понимаю, о чём ты… — начал Винсент, но я уже унеслась прочь.

Я нашла Патрика в слабо освещённой палате монастырской больницы. Его бледное личико почти не выделялось на фоне подушки, глаза были закрыты. Рядом на стуле, поникнув всем телом, сидел брат Клеомен.

Доброй ночи, отец.

Брат Клеомен вздрогнул, но тут же успокоенно вздохнул. Глаза Патрика распахнулись, вспыхнувшая в них радость кольнула меня в самое сердце… Он задвигался, порываясь сесть, я мягко удержала его за плечи.

— Тшш… Не надо, не шевелись. Постарайся заснуть, хорошо?

— А ты не уйдёшь?

— Я ведь только пришла — конечно, нет.

Поцеловав его в лоб, я прилегла рядом, и Патрик с готовностью положил голову мне на плечо. Но вдруг тело его напряглось, сердце застучало в два раза быстрее — перед кроватью стоял Доминик, чуть поодаль Винсент. Я ласково погладила Патрика по волосам.

— Не волнуйся, они ненадолго.

Доминик усмехнулся и, кивнув в знак приветствия брату Клеомену, демонстративно расположился на диванчике у стены. Винсент остался стоять. Я не стала скрывать раздражение.

— Вы пугаете его. Неужели нельзя подождать в другом месте?

Ни один из них даже не двинулся. Патрик сильнее прижался ко мне.

— Пожалуйста, Доминик, — в моём голосе появились просящие нотки.

Брат Клеомен решительно поднялся со стула.

— Джентльмены, надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию — я хотел вам кое-что показать. Мы будем в соседней комнате, дочь моя.

Взгляд Доминика остановился на Патрике, по губам снова пробежала усмешка — и диван опустел. Брат Клеомен заторопился к двери, Винсент вышел вслед за ним.

— Видишь, ничего не… — повернулась я к Патрику и замолчала, увидев его лицо.

На нём застыла гримаса враждебности, подобную которой я ещё не видела у него ни разу, глаза не отрывались от дивана, на котором только что сидел Доминик. Я растерянно тронула его за плечо.

— Патрик… ты что?..

Он как будто очнулся.

— Ты ведь не уйдёшь, правда?

Потрепав по щеке, я обняла его. Патрик блаженно улыбнулся и устроил голову на моей груди.

— Твоё сердце совсем не бьётся… — пробормотал он через несколько секунд.

Я ничего не ответила, Патрик вздохнул.

— В июле мы с классом едем в Скарборо[1] на Праздник Моря и останемся в городе на целую неделю… Навестишь меня там?

— Праздник Моря? Звучит интересно.

— Его устраивают каждый год. Приглашают музыкантов из разных стран, готовят морскую еду…

— Хорошо, хорошо, уговорил. Постарайся всё-таки заснуть.

Но Патрик явно боролся со сном. Он рассказывал о школе и о том, что золотая ципрея, которую он носит не снимая, долгое время была предметом зависти чуть не всего класса, и теперь с похожим украшением щеголяют ещё несколько одноклассников и одноклассниц… Опасаясь, что он так и не заснёт, я взяла на себя роль рассказчицы, выбрав в качестве темы финские мифы о сотворении мира — самые скучные из всех, что когда-либо читала. Это сработало, и вскоре Патрик мирно посапывал, уткнувшись лбом в моё плечо.

Как и обещал брат Клеомен, все трое ждали в соседней комнате. Когда я появилась, Доминик состроил ехидную гримасу. Винсент, едва на меня глянув, снова уткнулся в листы, разложенные на низком столике.

— Как он? — тихо спросил брат Клеомен.

— Спит. Что именно произошло?

— Сильное носовое кровотечение, мы никак не могли его остановить. А до этого Патрик болел несколько дней…

Он вытер выступивший на лбу пот и бессильно сгорбился в кресле.