Вампиры на Каникулах (СИ)

Наклонившись над Кристиной, все еще возлежавшей в позе Клеопатры, с полусогнутыми коленями, Герберт протянул ей вожделенный напиток. Нехотя мадемуазель Даэ взяла чашку, отставив мизинец.

— Право же, мне так стыдно что я узурпировала диван, — на щеках Кристины заиграл нежнейший румянец. — Я дурная хозяйка, если позволяю гостю стоять! Вы, верно, утомились, сударь. Можете опуститься на колени.

— Я бы с удовольствием, — Герберт, который уже ничему не удивлялся, решил поторговаться, — если вы отцепите от меня это… своего питомца.

Кристина и котенок переглянулись.

— На одно колено? — с надеждой спросила пассия Призрака.

— Спасибо, лучше постою.

— Как вам угодно, желание гостя для меня закон. Стало быть, вы пришли поговорить со мной про Ангела Музыки?

«Ну зачем же так грубо», чуть было не сорвалось с его губ, но вампир вовремя остановился, вспомнив что у смертных это слово лишено негативных оттенков. Не то что в их семье. Эржбета не раз говаривала, что стоит Герберту упомянуть слово на «а» в ее присутствии и она вымоет ему рот, истратив на сию назидательную процедуру целый брусок мыла.

— Д-да. Ну то-есть про Эрика, Призрака Оперы. Но если вы сейчас заняты, то можем и в другой раз.

Уловка не удалась.

— Ах, к чему терзать сердце, откладывая этот грустный разговор? Лучше прямо сейчас.

В глазах ее появился блеск. Герберт замечал такой у каждого вампира, пообщавшегося с Альфредом на прошлом Балу. Есть истории, рассказывать которые никогда не скучно, даже если окружающие придерживаются противоположного мнения и выражают его тихим похрапыванием. Наверняка, в театре каждый уже вызубрил историю Кристины и Призрака, будто латинскую вокабулу. И вот, в Оперу попадает новичок..

Виконт почувствовал себя очень неуютно. Ох, вряд ли эта беседа ограничится 5ю минутами, как он полагал вначале. Но ничего уже теперь не поделаешь.

— Если вам угодно, мадемуазель, — процедил он.

— Только давайте побеседуем на свежем воздухе, а не в этих стенах, которые и так слышали слишком много печальных историй! Пойдемте на крышу.

— Вы хотите отправится на прогулку? По крыше? — воскликнул Герберт, не в силах более сдерживать ужас. — Со мной? Чтобы мы вдвоем?! А… а давайте мадам Жири пригласим за компанию?

Чем лучше Герберт фон Кролок узнавал жизнь, тем пуще уверялся в необходимости дуэний. Определенно юноша и девушка не должны гулять, если за ними по пятам не следует пожилая матрона в мантильи. Иначе кто поможет молодому человеку отбиться, если барышня позволит себе лишнего?

— У матушки Жири слишком много работы. Кроме того, она не любит гулять на крыше. Это после того, как вся труппа отмечала там Новый Год, а матушка Жири разрисовала статуи гуашью. Директора были вне себя!

— Выговор ей сделали? — спросил Герберт. Он не представлял, как кто-то посмел открыть рот на билетершу, которая и гренадеру могла надрать уши.

— Еще какой! Оказывается, они решили устроить на крыше выставку современного искусства и уже пригласили художников — Дега, Писсаро, Мане — как пошел снег и смыл все ее рисунки. В другой раз велели брать водостойкую краску.

Продолжая поверять виконта в секреты Оперы, Кристина Даэ крепко схватила его за рукав, дабы лишить беднягу надежды на побег, и… сердце Герберта екнуло…. и потянула его к зеркалу.

Значит, дипломатическая миссия провалена.

Потому что трудно уловить нить разговора, если твой собеседник не отражается в зеркале. Это отвлекает.

Мадемуазель Даэ поправила волосы, коснулась носика пуховкой и оглядела себя со всех сторон. Закончив подражать Нарциссу, взяла со стула плащ с пелериной и застыла как вкопанная. Посмотрела на гостя. Перевела взгляд на зеркало. Снова на Герберта и снова на зеркало, словно решая, какой из объектов заслуживает ее внимания.

Ну вот, сейчас она начнет истошно визжать, а в комнату ворвется Призрак и огреет виконта чем-нибудь тяжелым. Но если это цена, которую требуется заплатить, чтобы больше никогда не видеть м-ль Даэ, Герберт был обоими руками за.

Осторожно, чтобы не размазать пудру, Кристина потерла глаза. Но и в этот раз зеркало полностью проигнорировало присутствие белокурого юноши.

Захлопав в ладоши, певица залилась счастливым смехом.

Наконец-то она нашла его — идеальное зеркало, которое не придется ни с кем делить.

В котором не отражается никто, кроме нее самой!!!

Глава 12

— Воля ваша, Куколь, но служба у немертвых — это нечто противоестественное, — заметил Эрик, ступая на площадь перед Оперой. Сумерки сгущались, словно в стакан с водой медленно подмешивали чернила. В полутьме две странные фигуры не вызывали возражений у прохожих.