Вампиры не обязаны... просить?

«Это всё неправильно. Я не могу такое сделать. Не могу. Ты должен, идиот. У тебя просто нет выбора».

Особенно учитывая момент до несчастного случая. Он не мог выбросить из головы, как Иш Таб касалась его тела и прижималась к спине. Её жар, сексуальное напряжение, которое она создавала, а затем отпускала простым движением пальцев, проникал в тело. Антонио заёрзал на сидении, вспоминая, как Иш Таб смотрела на его член, зажатый в руке.

Антонио поправил свой налитый ствол и строго посмотрел вниз.

«Неужели больше нечем заняться?»

Антонио пытался несколько раз ослабить неприятные ощущения, но едва только начинал думать об Иш Таб, как член становился твёрже. Дерьмо. Да что с Антонио происходит? Сначала ослеп, потом умер и превратился в вампира, а сейчас его тянет к богине — к той, которая на его взгляд одевается в странный наряд, скрывающий внешность, и вообще она вполне может выглядеть как гремлин.

Что ещё может возникнуть на его пути к открытию портала? Как насчёт того, чтобы убить Иш Таб и волочить бессмертное существование?

***

— Что. За. Чёрт! — взорвалась Иш Таб, возвращаясь из Сенота — её обнажённое, мокрое тело вибрировало от гнева. Она испытывала соблазн вернуться в своё царство, чтобы и дальше мучить вампира — именно оттуда у неё была возможность обрушить весь гнев на его бессмертную задницу — но нет ничего заманчивее, нежели вершить суд над человеком. И правосудие состоится. Потому что никто не смел так обращаться с ней. Иш Таб открылась ему, утешила, восхищалась его телом! И что он сделал в ответ? Просто убил её! Врезал и убил.

По грозовому небу прокатился сильный раскат грома, сотрясая джунгли.

Иш Таб ударила по гладкой стене Сенота, сделанной из камышей и водорослей. Она с раздражением выжала тёмные волосы, вслушиваясь в панические крики туканов.

— Думаешь, это смешно? — Она посмотрела в тёмные джунгли. В ответ подул сильный ветер. — Это война. И вампир заплатит за всё.

Иш Таб потопала вперёд, но споткнулась обо что-то большое и полетела на землю, приземлившись лицом в мокрую, покрытую листьями грязь. Затем перевернулась на голый зад и села. Там, в стандартной позе преклоняющегося, опустив лицо в землю, с вытянутыми вперёд руками, сидел крупный мужчина, одетый в чёрные кожаные штаны и белую футболку. Рядом с ним на земле лежала спортивная сумка фирмы «Нёрдстром».

Ну-ка, посмотрите, кого нелёгкая сюда принесла.

— Антонио-о-о, — прорычала она.

— Да, богиня. Я пришёл, чтобы сдаться… — Он замолчал и поднёс листок бумаги к глазам, не поднимая головы. — Сдаться на твою милость и попросить прощения. Чтобы искупить серьёзную ошибку, я принёс тебе свежую одежду и приготовился принести соответствующие жертвы и подношения. — Он опять замолчал, смотря на листок. — О, божественная.

«Какого банана?» Иш Таб подошла и взяла сумку.

— Не подглядывай. — Она надела чёрное, милое, мягкое, хлопчатобумажное, прямое платье, слегка облегающее фигуру и мягкую шёлковую чёрную вуаль, которая закрывала лицо до подбородка. Это явный апгрейд по сравнению с привычным нарядом, напоминающим вдовствующую итальянскую бабушку, прямо с задней скамьи Крестного отца. Но учитывая обстоятельства, она с радостью приняла это подношение. Всё лучше, чем бродить по джунглям с голым задом. Хотя у неё потрясающий тыл. В конце концов, Стоунхендж был воздвигнут в его честь.

А теперь, обратим пристальное внимание на неожиданное проявление вопрошания…

— Что происходит, вампир?

— Что ты имеешь в виду, о, божественная? — спросил он.

Иш Таб прищурилась.

— Встань. А теперь скажи, что ты тут делаешь, и дай хоть одну причину не распылить тебя на тысячу микрочастиц. — Как будто она могла это сделать. По сравнению с другими богами или вампирами, такими как Антонио, физически у неё силы, не больше чем у курицы. Переболевшей гриппом.

Антонио поднялся, от чего колени Иш Таб чуть не подогнулись. Чёрные кожаные облегающие штаны… о-ох, с тройной строчкой. Прелестно! Белая футболка, обтягивающая мощный, мускулистый торс и руки, он выглядел как бог — только очень сексуальный бог. Как по ней, боги не такие желанные, слишком уж идеальные. Но высокий рост Антонио, укоренившаяся, грубая мужественность, суровые, тёмно-зелёные глаза и то, как перекатываются мускулы, несли столько божественного, как ни у одного мужчины на земле. О да. Если бы Антонио был божеством, люди построили бы пирамиду в его честь. Может быть, даже две.

Иш Таб прочистила горло.

— Сменил гардероб?

Антонио провёл рукой по коротким непослушным волосам.

— Пенелопа настояла, чтобы я подстригся перед поездкой. — Его взгляд остановился в районе груди Иш Таб, которая отлично просматривалась из-за низкого декольте платья. — Всё, чтобы ублажить тебя, — добавил он, голосом глубже, отчего у Иш Таб по телу побежали мурашки.

Иш Таб чуть лужицей не растеклась. Ми-ми-ми…

«Погоди-ка! Он тебя убил. И все братья узнают об том… Будь проклят этот Твиттер. Впереди добрых пять сотен лет насмешек из-за того, что вампир уложил тебя локтем. Глупый вампир! За это я раздавлю тебя!»

Она не знала, что задевало её сильнее — унижение или его отказ.