Вампиры тут беспризорные

Именно украл, потому что иначе как воровством девушка не могла это описать. Маниэр не знала, чем он ей так полюбился, в нем ведь были одни пороки: свободолюбив, своенравен, упрям, совестлив, изобретателен и трудолюбив. Да, он весьма отважен, но она и похрабрее видала, и плевать, что все те храбрецы уже давно в могилах.

Но как ей жить с вампиром, которого заботит мораль? С вампиром, который готов сутками не спать, сидя над документами, да и ко всему тому ещё и один из лучших зельеваров на территории графства? Помешанный на исследованиях и алхимии фанатик!

— Маниэр, — Степан крепче сжал их сцепленные ладони, только бы она не взялась за старое, потому что сейчас немного пьян, и стоит ей настоять, ему точно сорвет крышу, — Есть оправданный риск. А есть неоправданный. — словно ребенку объяснил он.

Маниэр тоже считала его дураком в тот момент. Тебе ведь не предлагали прямо сейчас, чего так пугаться? И дышит тяжело, и руки у него похолодели, а зрачки вон как расширились. Как есть испугался.

Ей стало даже неприятно и обидно от подобного. Это что же он себе представляет, что его в дрожь бросает?

Степан в этот миг очень-очень старался ничего не представлять.

— Но тебе ведь сложно терпеть. — опустив глаза на их руки пролепетала она, — Я слышала от замужних женщин, что для мужчин это важно и вам постоянно надо. — и так искренне заглянула в глаза со всей своей преданностью и нежностью, что у попаданца по спине пробежали мурашки.

Вы только посмотрите на нее! Так невинно и естественно совращает его, ещё и его природой оправдывается.

Будь ситуация и мир другим, он бы прямо спросил, мол, тебе так хочется? Но у Маниэр ведь никого не было никогда, она наверняка ничего и не знает о том, что происходит в постели. Думает, люди просто лежат рядом в обнимку голышом? Или за ручки держаться?

То, что ее так влечет к нему, было до ужаса приятно. То, что его тоже тянуло к ней — вполне закономерно. То, что им нельзя пересекать черту — очевидно.

Степан потер глаза свободной рукой. Спокойствие, только спокойствие. Но Маниэр сегодня казалась по-особенному красива, так, он ведь не слабовольный слизняк?

— Я могу ведь и не сдержаться. — он поджал губы, — А если ты забеременеешь? Не подумай, я, в принципе не против. Но от других это уже не скроешь. И в этом дурацком мире и тебе потом, и ребенку с позором жить, даже если мы поженимся. — он старался думать о будущем, да и вообще думать тоже, потому как слишком велик был риск раствориться в ее глазах, в очаровательной улыбке, в мягких поцелуях и бархате кожи.

— Ребенок… — задумчиво пробормотала Маниэр, — Ты и об этом подумал. — качнула головой, щурясь в легкой улыбке. Как же им назвать первенца? Может именем из мира Степана? Или лучше взять вампирье?

— Поэтому прошу больше не провоцировать меня, хорошо? — устало уткнулся лбом у ее плечо.

— Когда ты вернешь титул? — спросила она, зарываясь пальцами в его волосы и перебирая отросшие пряди.

Ее не пугало ожидание, куда больше Маниэр страшила мысль, что чувства Степана могут померкнуть, пока они в разлуке, или… что один из них умрет.

— Думаю, мне понадобится ещё год-полтора. — тяжело вздохнул попаданец, закрывая глаза. Рядом с Маниэр было хорошо и спокойно. Одним своим присутствием она делала его полупустую комнату уютной и теплой.

— Долго. Но я тебя подожду. — пообещала она, — Только знай, если ты вдруг женишься на другой, я заставлю тебя пожалеть. — пригрозила девушка, слабо стукнув под ребра, — Кстати, а где та девчонка Веце? Его я видела в гостиной, она в его комнате спит, да?

— Она съехала. — невнятно пробормотал Степан, сонливость медленно захватывала сознание. Или то был алкоголь?

— Вот как. И почему? — Маниэр чуть склонила голову и поерзала, садясь удобнее. Голова Кифена была тяжелой, вампирша подложила подушку и похлопала, прося лечь туда.

— Не потянула арендную плату. — он бухнулся на подушку и прижал ее руку к губам. Маниэр была мягкой и нежной, совсем не такой, как в самую первую их встречу. И попаданцу невероятно льстила мысль, что она так сильно изменилась, находясь рядом с ним.

— Не хочешь говорить, значит? Так я из Веце правду вытрясу. — скривила губы девушка, — Еще и выпил сегодня… Тебя нельзя оставлять с этим паршивцем, ты начинаешь обзаводиться дурными привычками. — проворчала она.

Степан тихо рассмеялся, вроде и не женаты ещё, а ворчит словно уже десять лет в браке.

— Ты доведешь его до слез этим вопросом. — сообщил попаданец, беззлобно улыбнувшись, — Считай, что она попыталась не слишком удачно нарваться на смерть от твоей руки. — Степан перевернулся набок, — Я могу рассказать об этом в другой раз. Не хочу тратить время на разговоры о других. Когда мы ещё вот так посидим или вообще увидимся?

Маниэр рвано выдохнула, значит та девчонка все же попыталась украсть чужое. Девушка прислонила лоб ко лбу Степана.

— Больно, Маниэр. — нахмурился он. Хотя они едва ли соприкасались кожей.

Больно было от ее обжигающего дыхания, от мысли, что сейчас он не может прикоснуться к ней так, как ему хочется, не может сделать ее своей.