Вампиры в России. Все, что нужно знать о них !

Интересно, что в русской традиции - что очевидно из пословиц и поговорок - рождение в рубашке было добрым предзнаменованием и сулило удачу. Однако у других славянских народов, как и у немцев, подобная особенность рождения свидетельствовала о вампиризме. Кстати, врачи говорят, что родиться в рубашке и выжить - самое настоящее везение: плодные оболочки, которые и составляют «рубашку», вполне могут удушить новорожденного, если закроют ему лицо.

Нахтцерера частенько считали виновником эпидемий - если несколько человек умирали от одной и той же болезни, считали, что причиной ее стал тот, кто заболел и умер первым.

Комментарий вампиролога

Пожалуй, только у народов Германии встречается представление о том, что с одежды покойного обязательно нужно спороть все метки с именем - иначе он станет вампиром.

Считалось, что нахтцереры имели привычку жевать в могиле свои собственные конечности (вера, вероятно, возникшая из-за того, что находили тела, которые стали жертвами хищников после захоронения в неглубоких могилах без гроба, как было принято хоронить бедняков). Когда вскрывали могилы, лица покойников оказывались нетронутыми, а кисти рук и ступни отсутствовали или были растерзаны. Считалось, что активность вампира в могиле продолжалась до тех пор, пока он не прекращал есть свое собственное тело и свою одежду. Тогда вампир поднимался и, как вурдалак, поедал тела других, часто в компании женщины, которая умерла при родах. Их активность можно было выявить по сосущему звуку - как будто ребенок сосет грудь. Когда гроб нахтцерера вскрывали (состоятельных покойников хоронили в гробах), вампир лежал в луже крови, так как успевал искусать себя до такой степени, что не мог удержать в себе всю выпитую кровь.

Комментарий вампиролога

Антивампирские меры, которые принимали народы Германии, также весьма похожи на обычаи славянских народов. Чтобы не дать покойнику превратиться в вампира, ему клали под подбородок ком земли, в рот - камень или монетку или подвязывали челюсть носовым платком. Если возникали серьезные подозрения в вампиризме, потенциальному нахтцереру отрубали голову либо втыкали спицу ему в рот, чтобы пригвоздить голову к земле или закрепить язык.

В нахтцереров в наши дни, пожалуй, никто не верит, а вот представления о блатзаугерах сохранились в сельской Германии вплоть до конца XX века. В баварском фольклоре люди становились вампирами потому, что не были крещены (Бавария - часть Германии, где довлела римско-католическая церковь), занимались колдовством и вели аморальный образ жизни или совершили самоубийство. Они могли также стать вампирами, поев мяса животного, убитого волком (в этом прослеживается туманная связь между вампиром и вервольфом). Если во время похорон через могилу перепрыгивало какое-нибудь животное, покойник также мог вернуться в виде вампира. Такой же исход был в случае, если на могилу наступала монашка.

Если в округе появлялся блаутзаугер, жителям советовали оставаться по ночам дома и обмазывать двери и окна чесноком, а также развесить вокруг дома боярышник. Если у кого-то была черная собака, то необходимо было наблюдать за ней и нарисовать у нее на морде дополнительную пару глаз, чтобы напугать вампира. Антивампирские меры оставались теми же - про ткнуть колом (дополнительно - положить в рот чеснок). Кроме того, предлагалось рассыпать вокруг своего жилища или могилы, где похоронен потенциальный вампир, зерно или крупу: считалось, что вампиры сами не свои до счета и будут самозабвенно считать зернышки, забыв даже про свой кровавый промысел.

Верования и обычаи, касающиеся вампиров в Германии и Восточной Европе, стали предметом нескольких книг еще в XVII веке (хотя слова «вампир» в этих текстах еще нет). Примечательными сочинениями были: «De Masticatione Mortuorum» (1679) Филиппа Рора, который обсуждал привычки нахтцерера, и «De Miraculis Mortuorum» Христиана Фредерика Гармана (1670). В начале XVIII века в Германию стал просачиваться целый поток отчетов о вампирах из Восточной Европы. Разгорелись активные дебаты в университетах. Хотя Германии не удалось избежать вампирской истерии (эпидемии ее были зарегистрированы в Восточной Пруссии в 1710, 1721 и 1750 годах), проблема вампиризма, по всей видимости, вызывала такой общественный интерес во многом из-за широко распространенных газетных сообщений о расследовании вампиризма в Сербии в 1725 году, а особенно -о случае Павла Арнаута.

Началом для дебатов послужили работы теолога Михаэля Ранфта «De Masticatione Mortuorum in Tumilis Liber» (1728) и Иоганна Кристиана Штока «Dissertio de Caudauveribus Sanguisugis» (1732). Дебаты развернулись вокруг различных несверхъестественных (или, по крайней мере, невампирических) объяснений этих явлений. Ранфт повел атаку на веру в существование вампиров, полагая, что, хотя мертвые и могут влиять на живых, оживших покойников не бывает. Другие допускали, что особенности разложения мертвых тел (предполагаемое доказательство вампиризма) могли объясняться вполне естественными причинами.