Вампиры замка Карди

Из темноты позади нее послышались торопливые шаги. Магда испуганно обернулась, светя фонарем… Но в глаза ей так же ударил луч фонаря. Она облегченно вздохнула: вампирам фонари не нужны. И улыбнулась, разглядев того, кто пришел, как она думала — к ней на помощь.

Магда не помнила имени этого солдата — мрачного, молчаливого, странноватого, но как говорили — очень храброго и исполнительного. Зато она знала, что он никуда не исчезал и не мог стать вампиром: в последний раз Магда видела его сегодня утром, он стоял на страже возле двери, ведущей в подземелья. Быть может, шум здесь разносится далеко, он услышал и проявил отвагу, решил спуститься? Но как получилось, что он все еще на страже, ведь прошло около полусуток? И все-таки шум не может так далеко разноситься, не может…

Магда даже не успела заговорить с ним.

Быстрыми, решительными шагами солдат подошел к Магде и ударил ее прикладом по голове.

6

Магда пришла в себя не сразу. Голова болела, в ушах шумело, во рту чувствовался солоноватый привкус крови. Ее мучительно тошнило. Она не могла даже шевельнуться, не чувствовала ни рук, ни ног. Даже дышать было тяжело. Магда застонала. Попыталась открыть глаза — но открылся только левый: правый словно заклеили.

Она лежала на полу все в том же зале. Она была крепко связана — руки до боли вывернуты назад, щиколотки скручены так, что уже онемели. Похоже, у нее шла кровь из носу, потом остановилась и засохла — оттого Магде было трудно дышать. На голове справа болью пульсировало место ушиба. Поэтому правый глаз и не открывается — или заплыл, или ресницы склеены кровью.

Магда с трудом повернула голову, пытаясь обнаружить источник света, благодаря которому она все-таки видела, где находится.

Свет шел от фонаря, который держал тот солдат.

Тот солдат, который ударил ее.

Сейчас Магда вспомнила его имя.

Его звали Вильфред Беккер.

Беккер сидел на полу, привалившись спиной к стене. Автомат на коленях. Фонарь в руках. Еще один фонарь — тот, который принесла с собой Магда — был погашен и лежал возле Беккера.

Услышав, что Магда пришла в себя, стонет и пытается пошевелиться, Беккер встал, подошел к ней, нагнулся и проверил, крепко ли она связана. Глаза у него были холодные, безразличные. Быть может, он все-таки стал вампиром? Но как же тогда он мог выдерживать солнечный свет, причем самый страшный для вампиров, рассветный? Нет, наверное, он просто заворожен и порабощен. Как Рэнфилд в романе Брэма Стокера. Упоминание о смертных слугах вампиров встречалось в трудах многих исследователей.

Она уже понимала, что обречена и ничто ее не спасет. До пробуждения вампиров оставалось слишком мало времени. Да и не отпустит ее этот новоявленный Рэнфилд. Не для того он ее бил и связывал, чтобы потом сжалиться и отпустить. Она обречена, а значит — Конрад обречен тоже. Остается только надеяться, что Лизелотта его не убьет, а обратит в вампира. И Конрад получит то, что хочет. Бессмертие. Бессмертие рядом с женщиной, которая ему желанна… С Лизелоттой. А Магда станет пищей для вампиров. Что ж, она знала, чем рискует, когда спускалась сюда. Ей казалось, что она все просчитала, но как выяснилось — упустила из вида важный пункт: смертного слугу, который не боится солнца.

Но даже в свой смертный час Магда Хох, графиня фон Шелль, оставалась страстным исследователем и ей хотелось докопаться до истины прежде, чем она умрет. Ей было интересно, как именно вампиры подчинили себе храброго солдата СС. Какова сущность процесса. И, облизнув сухим языком запекшиеся губы, Магда прошептала:

— Что они с вами делали, герр Беккер? Как добились такого эффекта?

Беккер молчал.

Выждав немного, Магда сделала еще одну попытку:

— Вы сознаете себя? Или вы не помните, как это происходило? Мне просто интересно знать…

— Сейчас вы все узнаете, фрау фон Шелль. Он пробуждается, — тихо ответил Беккер. И пояснил, хотя Магда уже поняла: — Мой хозяин. Он сейчас поднимется…

Беккер посветил фонарем на гробы. Магда успела заметить, что облаток на них уже нет. И тут же крышка одного из гробов отлетела в сторону, с грохотом упала на пол. Граф Карди поднялся одним движением, резко, будто подброшенный пружиной. Магда ожидала увидеть выражение ярости и боли на его лице, ведь граф потерял свою внучку и вековую спутницу. Но его бледное, фосфорически светящееся лицо было неподвижно, как маска. Следом открылись два других гроба. Черноволосая Рита выскользнула гибко, как змейка. Лизелотта сначала села в гробу, потом встала, упираясь руками в бортики, как это сделал бы обычный человек: она еще не обрела истинно вампирской пластичности.

При виде обезглавленного тела Марии, Рита тонко взвизгнула и панически метнулась к графу, прижалась к нему, пряча лицо у него на груди. Граф обнял ее, поцеловал в макушку. Лизелотта смотрела на Магду — без ненависти, скорее даже с сожалением. Они вели себя, как люди. И Магда вдруг перестала их бояться.

Отстранив Риту, граф Карди подошел к гробу Марии.

— Голова там, — Вильфред указал направление лучом фонаря. — Крест и серебро я с нее снял.