Вандербикеры с 141‑й улицы

В последний раз Франца мыли три недели назад. Чем дольше пёсик ходил грязный, тем более необуз данным и капризным он становился. Когда ушки у него были чистыми, а от шерсти пахло жимолостью, он вёл себя гораздо скромнее.

Со скоростью газелей, за которыми мчится охотник, Оливер с Лэйни выпрыгнули из коробок и понеслись на второй этаж. Они всегда таинственно исчезали, как только Гиацинта собиралась мыть Франца.

Гиацинта покосилась на пса:

– Не переживай, Франц. Мы с тобой быстро управимся.

Франц прижался к двери, ведущей во двор, чтобы стать как можно незаметнее. Но Гиацинту так просто не проведёшь. Она подманила его секретным оружием – собачьей галетой, и предательский желудок заставил Франца подкрасться к лакомству, источающему божественный аромат. Гиацинта поймала его за ошейник ровно в тот момент, когда он схватил галету, и потащила в ванную комнату, тужась от напряжения, где наконец опустила пса в ванну.

Через пятнадцать минут Франц охрип от беспрерывного воя, а Гиацинта промокла до нитки. Она завернула любимца в пушистое полотенце, перевела дыхание и трижды постучала в дверь.

– Можно выходить?!

– Пока нет… минутку… Хорошо, кажется, всё схвачено! – крикнула в ответ мама.

Гиацинта осторожно приоткрыла дверь и выглянула в гостиную. Путь к лестнице на второй этаж, куда мама отнесла Паганини, был перегорожен старым детским барьером. Мама стояла на нижней ступеньке, готовая к появлению Франца.

– ГАВ-ГАВ-ГАВ-ГАВ! – прогремел Франц, выбегая из ванной, и принялся с громким лаем носиться по гостиной и кухне. Он отталкивался от диванов, сбивал стулья и врезáлся в коробки. Обычно после мытья он буйствовал не дольше десяти минут, и Вандербикеры старались держаться от Франца подальше, пока он не вымотается.

К сожалению, выпуская Франца, Гиацинта не подумала о том, что кто-то может вернуться домой в самый неподходящий момент. Входная дверь распахнулась, и вошла Иза.

– Осторожно! – крикнула ей Гиацинта.

– Франц! – крикнула мама беснующемуся псу. Слишком поздно. Мама закрыла глаза ладонью.

– ГАВ! – рявкнул Франц и на бешеной скорости понёсся прямо на Изу. Он сбил её с ног и оставил мокрое пятно размером с бассет-хаунда на куртке.

– Что за… – Иза почувствовала, что терпение у неё лопнуло. Она отцепила от себя Франца и поднялась на ноги. Франц вдруг понял, что вре́заться в Изу на полной скорости было худшим решением из всех, что он принимал за этот год, и медленно попятился к Гиацинте. Та стояла в дверях ванной, и с неё всё ещё капала вода.

Шум в гостиной привлёк Оливера с Лэйни, и они выбежали на лестницу как раз в тот момент, когда только что проснувшаяся Джесси вышла из подвала, а Иза зашагала к ней, стиснув кулаки.

– ТЫ. – Иза ткнула пальцем в Джесси. – Нам надо поговорить. НЕМЕДЛЕННО. – С этими словами она выбежала во двор и захлопнула за собой дверь.

* * *

Джесси оцепенела от ужаса. Иза никогда в жизни не повышала на неё голос. Чувствуя на себе взгляды мамы, Оливера и сестёр, Джесси прошла через кухню во двор. Иза неподвижно стояла под старым клёном спиной к Джесси, и во всей её фигуре чувствовалось напряжение. На улице бушевал ветер, и Джесси потёрла покрывшиеся мурашками руки.

– Я только что от Кастлманов, – сообщила Иза.

Джесси сглотнула.

– Угадай, кого я там встретила.

– Э-э… Миссис Кастлман? – с надеждой предположила Джесси.

– БЕННИ! – прокричала Иза развернувшись, и ветер взъерошил ей волосы. – Он меня ненавидит. И всё из-за тебя.

– Иза, я всё объясню…

– С чего ты взяла, что можешь решать за меня? Ты знала, что я хочу на бал! А теперь Бенни думает, что я его терпеть не могу. Зачем ты так со мной?!

– Иза, тогда я думала, что ты не захочешь пойти! Помнишь, я смеялась над этими танцами…

– Но я – не ты! – завопила Иза. – Мы два разных человека! А Бенни уже пригласил другую девочку. Из-за тебя!

У Изы по щекам текли слёзы. Джесси ничего не могла сказать и стояла неподвижно, словно статуя. Иза понизила голос:

– Оставь меня одну, пожалуйста. Не разговаривай со мной. Не говори за меня, ничего за меня не решай. Не обсуждай меня с другими. Поняла?

Иза унеслась обратно в дом и хлопнула дверью. Остальные Вандербикеры, которые подслушивали у окна, с виноватым видом отпрыгнули назад. Иза взбежала вверх по лестнице, не обращая на них внимания. Когда дверь её комнаты захлопнулась, Вандербикеры вернулись к окну. Джесси, сгорбившись, стояла к ним спиной. На холоде, без куртки. Через пять минут во двор вышла мама и набросила ей на плечи тёплое пальто. Джесси дрожала всем телом.

– Солнышко, – сказала мама, – хочешь поговорить? Я могу тебе чем-то помочь?

Джесси помотала головой. Мама обняла её за талию, притянула к себе и прошептала, что всё будет хорошо, всё образуется. Они стояли вместе на ветру, пока Джесси не начала дрожать так сильно, что мама решительно взяла её за руку и отвела обратно в дом.

* * *