Ванесса. История любви и обмана

– Бабушке нездоровится, надеюсь, ты не против холодной пасты с креветками? – Сара доковыляла до стола и поставила перед гостьей тарелку с охлаждёнными макаронами.

– Выглядит аппетитно, –ответила Ванесса, наблюдая, как Андре накручивает на вилку лингвини и отправляет их себе в рот. Она плохо разбиралась в том, как на суше едят ту или иную еду, так что в точности повторила его движения. Блюдо и правда оказалось вкусным, вот только лучше бы в нём было побольше креветок и поменьше этой пасты. – Ну что, когда планируется отплытие на остров Омис? – непринуждённо поинтересовалась колдунья.

Юноша потянулся за ломтиком хлеба и обмакнул его в соус, растёкшийся по краям тарелки.

– Не уверен, что плыть туда – хорошая идея.

Во взгляде его сестры читалось недоумение:

– Но почему, Андре? Это ведь единственная зацепка, которая у нас есть.

Прожевав очередную порцию холодной пасты, тот кивнул:

– Даже если и так, для этого придётся арендовать лодку, а мы и так с трудом сводим концы с концами.

– Правда? – с сожалением откликнулась Ванесса. При желании она могла бы превратить ракушки в золото. Вот только каким образом жертва кораблекрушения объяснила бы своё внезапное обогащение?

– С тех пор как началась эта... болезнь, мои эликсиры совсем не пользуются спросом, – объяснил целитель, опустив плечи.

– Почему? – Девушка и так прекрасно знала ответ на свой вопрос, но надеялась, что её наивность выведет Баросов на разговор о проклятии.

– Кто станет покупать испорченные эликсиры? – Андре пристально посмотрел на свою полупустую тарелку и отложил вилку.

– Но почему они испорчены? – не унималась Ванесса. – Ты говорил что-то о старухе и её маслах. Неужели они оказались настолько вредными?

Отщипнув кусочек хлеба, Сара нахмурилась:

– Я ведь тоже их пила. И поначалу чувствовала себя просто потрясающе! Никакой слабости или боли в мышцах... Впервые в жизни я чувствовала себя настолько сильной и здоровой. Но потом моя болезнь вернулась и стала в десять раз сильнее. Ноги мне отказывают, и совсем нет сил.

Андре протянул руку через стол и сжал в своей ладони крошечную бледную руку сестры. Его лицо стало тусклым от горя.

– Думаю, губернатор Зика правильно сказал насчёт колдовства. – Ванесса подцепила вилкой кусочек креветки. – Никогда не поверю, что от простого испорченного масла может быть такой эффект.

Её собеседники с растерянным видом наблюдали, как она жуёт. Должно быть, в мире людей магия считалась такой же отвратительной и постыдной вещью, как и под водой. Когда король использовал её для защиты Атлантики или создания бесполезной подводной радуги, ему аплодировали. Но когда колдунья решилась применить свою силу для помощи этим безмозглым хвостатым, она тут же стала изгоем. А ведь она не просила взамен ничего, кроме парочки воспоминаний. Одна русалка отдала ей память о своём первом поцелуе. Маленький тритончик расплатился любимой сказкой, которую рассказывал ему на ночь почивший отец. А одна дама пожертвовала тёплыми воспоминаниями, связанными с сыном, чтоб спасти его от смертоносного паразита. Разве это такая уж большая плата за жизнь ребёнка?

Урсула собирала бесценные моменты из жизни русалок и прятала их в своей рифовой пещере для последующего использования. Иногда с их помощью можно было добиться чего-ни-будь важного или просто заставить кого-нибудь попридержать свой длинный язык. Хвостатые тупицы называли это шантажом. А сама колдунья называла это сделкой. В конце концов все получали желаемое, как она, так и её клиенты. Что же в этом плохого?

Андре наклонился вперёд и поставил локти на стол.

– Почему ты так уверена, что это колдовство? – нахмурившись, спросил он.

– Потому что всё стоящее, всё волшебное всегда обходится дорого.

Неужели он действительно думал, что чудесное исцеление от болезней может достаться кому-нибудь просто так? Превращение из морского существа в очаровательную девушку стоило колдунье пяти лет жизни. И она с радостью заплатила эту цену. По правде говоря, в её планы никогда не входило однажды стать дряхлой старушенцией. Она бы предпочла уйти в сиянии своего величия.

– Госпожа Нассид сказала, что волшебное сокровище покажется только тому, кто отчаялся, – прошипел юноша, откинувшись на спинку стула. – Она говорила, что эти зелья предназначены для того, у кого чистое сердце, для того, кто не ищет выгоды для себя. Я думал... Я думал...

– Ты думал, что ты особенный, – мягко закончила за него Ванесса. – Думал, раз ты помогаешь другим, что-то великое, что-то магическое достанется тебе просто так.

Ресницы целителя заблестели от слёз.

– Я верил в это. Глупец! – Он вскочил из-за стола и метнулся к одному из кухонных окошек.

Ванесса вопросительно посмотрела на его сестру, не зная, как реагировать. Сочувствие всегда давалось ей с трудом. К тому же она никогда не встречала такой щедрой бескорыстной души, как у Андре Бароса. Колдунья молча смотрела, как содрогается от беззвучного плача его широкая спина. Он хотел помочь всем нуждающимся и не просил взамен ничего, кроме удовольствия наблюдать за их счастьем.