Читаем Ванга полностью

Жена Благого приходила к провидице, пытаясь заставить её изменить ход событий. А вот тут Ванга проявила строптивость: она всегда выказывала покорность судьбе, мол, ничего исправить нельзя. Женщина ничего не смогла добиться от Ванги, та упорно стояла на своём — вроде и чужой муж не нужен, но и помогать жене Ивана она не собиралась, хотя поначалу некоторые посетители Ванги даже ночевали у Благого, так как его дом находился по соседству с домом ясновидящей. «Приходили родители Ивана и его жены: просили. Именно просили, потому что всерьёз верили, что Ванга — ведьма и она околдовала Ивана. С чего бы ещё нормальному мужчине вдруг так запасть на эту слепую, вовсе не блиставшую красотой и формами тела женщину. Ванга ничего не предпринимала... Развязка этой истории страшная. В один день И ван-телохранитель повесился на воротах дома Ванги». Понимания, что привлекало мужчин в Ванге, не было ещё со времён её свадьбы с Димитром. Но в этот раз произошла трагедия. Кто в ней виноват, сказать сложно. Об Иване практически ничего не известно, и какие демоны его мучили, мы уже никогда не узнаем. В любом случае, для Ванги его самоубийство явилось очередной драмой, разразившейся в её жизни, которую никак не удавалось спрогнозировать и упорядочить. Именно после смерти Ивана Благого Ванга решила построить церковь. О ней будет отдельная история, но начало ей положено было именно тогда, в конце 1960-х.

«Когда я мысленно прогуливаюсь с ней, — пишет Владимир Дайреджиев, — я уже понимаю, что моя нынешняя жизнь — несусветная глупость. Но как к этому привыкнуть: от горящего камина жизнь бросила нас в ледяные объятья глупости и двигаться вперёд уже так трудно». Эти грустные слова близкого друга Ванги дают некий ключ к пониманию того, как она влияла на людей, меняя их взгляды на жизнь, ввергая в пучину далеко не самых радостных мыслей...

* * *

Те годы были отмечены в основном быстрой раскруткой имени Ванги в контексте изучения её способностей учёными. Сначала в 1966 году появилась статья в газете «Погляд», где серьёзно пересказывалась суть исследований профессора Лозанова. Статья называлась «Парапсихология и Ванга». По большому счёту ничего нового в ней не говорилось, но, таким образом, журналистам удалось привлечь внимание к ясновидящей и придать её деятельности «научности» и обоснованности. В ином виде, фактически, лозановские выводы не озвучивались никак, а ведь нужно было ознакомить с ними общественность: на подмогу пришла пресса.

В 1970 году в США вышла скандальная книга Шейлы Острандер и Линн Шредер «Психические открытия за железным занавесом»[7]. О Ванге говорится в первой главе «Ванга Димитрова — болгарский оракул». Авторы «делают попытку путём описания случаев из практики Ванги и интервью с её посетителями и специалистами объяснить это явление и вынести на обсуждение ряд интересных проблем. Другое дело, — замечает Красимира Стоянова, — насколько всё описанное достоверно, — признавая тем самым, что книгу она не читала или не имела возможности сравнить приведённые истории с зафиксированными официально Лозановым (не так уж много времени прошло, пользоваться авторы книги могли только его данными), — но в конце главы, объём которой — около 30 страниц, говорится, что когда книга выйдет в свет, она, по всей вероятности, станет самой углублённой и творческой монографией о живом пророке».

Представим себе те годы. Приезд американцев в Петрич с целью изучения Ванги и сбора информации о её пророчествах представляется невозможным в принципе. Единственный реальный вариант развития событий — это преднамеренное информирование американской стороны о проведённых исследованиях. Причём информирование вовсе не с целью поделиться научными данными с коллегами, а напротив, с целью ввести их в заблуждение (вспомним интерес США к дальновидцам, основанный на изучении паранормальных способностей человека в СССР).

«Эту книгу давно дискредитировали, объявив подделкой, — пишет один из американских критиков, — причём весьма утончённой подделкой. Эти “эксперименты” были состряпаны советской разведывательной службой, чтобы запудрить мозги американским военным, убедив в существовании не только ракетного отставания, но и “парапсихического” тоже. Вспомните, это было задолго до появления Интернета, когда любой может зайти в сеть и самостоятельно проверить факты. Эта книга была фактически единственным источником информации по данному вопросу. Русские умно подавали дезинформацию такого рода: среди лжи были элементы правды».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии