Ванга

Любопытно, что для раскручивания Ванги использовали людей, которые не просто говорили о её прекрасном даре, но и обосновывали его, объясняли «по-умному». Ведь одно дело убедить человека без особого образования, из маленького городка, который и так верит в магию, ясновидение и тому подобные вещи (а они, в определённой степени, имеют место в нашей жизни — иной вопрос, как их интерпретировать). И совсем другое дело, «интеллигенция», люди, для которых подобные вещи всегда считались предрассудком, неким атавизмом. Чтобы убедить эту прослойку, способности Ванги должны объясняться при помощи более высоких материй. Интересный момент всплывает в области того, насколько сбываются предсказания и почему некоторые не сбываются: «...её прорицания не носят фатальной закономерности. Опыт научил её быть осторожной в своих предсказаниях (дело, поставленное на официальную основу, видимо, для посетителей Ванги выглядело уже несколько иначе, чем доселе — можно было и пожаловаться на «несбычу» предсказанного, потребовать 10 левов назад. — В. Б.). Не всё то, что возможно, становится реальностью. Если употребить термин Гегеля “размытая реальность”, использовавшийся им для объяснения вероятности как философской категории, то именно его и следует отнести к тому, что предсказывает Ванга». Вот так — ни много ни мало сам Гегель призван объяснить феномен провидицы. Интеллектуальный кружок Людмилы Живковой, такое ощущение, схватился за Вангу, как за повод потренироваться в способности философствовать даже на тему ясновидения. Эксперименты Лозанова и Добриянова призвали науку помочь найти доказательства серьёзности её деятельности, а литературный критик Здравко Петров призвал всю мощь своего таланта, чтобы обосновать «вероятность наступления невероятного».

История, которую пересказывает Петров, схожа с теми, что обычно излагает лагерь скептиков, переубеждённых Вангой при помощи её таланта видеть невидимое. Обычно сначала они не собираются у неё про себя ничего узнавать. Почему они к ней приходят? Так, из любопытства поглазеть на известную провидицу. Но в какой-то момент Ванга их «подкарауливает» и начинает вещать. Скептики отбрасывают скептицизм. «Она не могла знать этого, — говорят они, — она рассказала такие детали моей биографии, которые никаким путём не могла выведать, кроме как использовав своей дар ясновидения». «Я оказался в Петриче по чистой случайности, — пишет в журнальной статье критик. — Решил дать себе небольшую передышку и остался там на несколько дней (мы помним, что для посещения Петрича требовалась специальная разрешительная бумага — просто так там остаться было сложновато. — В. Б.)... В сущности, я вовсе не собирался подвергаться никаким сеансам. Судя по всему, Ванга ощутила это моё состояние ещё в первые часы пребывания в Петриче, потому что впоследствии сказала моему другу, адвокату: “Он приехал не для того, чтобы я ему что-то рассказывала, но я ему всё же сказала”».

У Ванги огромная очередь, люди записываются к ней заблаговременно, однако всё равно не попадают к ней сразу — им приходится ждать по несколько дней, чтобы попасть к провидице, несмотря на запись. И тут человек, которому ничего от Ванги не нужно, случайно, проходя мимо, оказывается у неё дома. Не очень правдоподобная история. Очевидно, Петрова попросили съездить к Ванге и написать статью, в которой уже не наука, но гегелевская философия, а также личность самого автора становились «пиарщиками» ясновидящей. Критик называет её «шестидесятилетней женщиной из народа, наделённой даром пророчества и недюжинным чувством юмора», — вполне в духе того времени. Вот, мол, вам пример ещё одного народного таланта, женщины, которая выжила в трудных условиях, не растеряла оптимизма, к тому же «ясно видит» прошлое, настоящее и будущее. «Для неё время существовало не в отрывочном виде — прошлое, настоящее, будущее, — а как однородный поток». Подобную мысль также высказывали и другие высокообразованные собеседники Ванги: она не может разделить свои видения, поэтому порой то, что кажется будущим, на деле является её видением о прошлом. Ванга не претендует на истину, она лишь проводник, передатчик того, что всплыло в её мозге. Когда Наталья Бехтерева сравнивала процессы, происходящие в мозге писателя, сочиняющего сюжеты для своей книги, и экстрасенса, она имела в виду похожие идеи. Мы не можем отрицать, что некоторые высказывания провидца сбываются, но мы не можем их однозначно интерпретировать до того момента, как они сбылись.