Ваниль и карамель

— Так о чем ты собралась думать, Полина?

Глава 9. Подарок

— Ты решил меня до смерти сегодня испугать?! — выдыхаю злость вместе со страхом. Термоядерная смесь. Под прозрачным взглядом Эрика самообладание теряется быстро, и ладони начинают трястись.

— Ты же не стесняешься делать то же самое.

— Прости, что? — Я не сразу поняла, о чем он. Дверь за спиной ложно намекала, что можно убежать. Смыться и избежать трудного разговора. Сегодня у меня их было достаточно.

— Уже почти час ночи, Полина. Где, черт возьми, тебя носит?!

— Это не твое дело! — ответила я с ходу, задыхаясь от ярости, которая тут же застелила глаза, окрасила мир в темно-багровые тона. Руки сжались в кулаки, ногти с силой впились в ладони.

— Ошибаешься, — спокойно ответил Эрик. Даже глазом не моргнул. — Я твой вождь.

— Это не делает тебя моим хозяином.

Я выдохнула это и замолчала. Затолкала остатки яростной речи обратно и заставила себя их проглотить. Испугалась, что он разозлится еще больше. А ведь он может. И наказать меня может — за непослушание.

Но Эрик резко перестал злиться. Опустил глаза и глубоко вздохнул.

— Ты права. Не делает. Но ты поступила ужасно глупо и безрассудно — мы же говорили днем.

— Я дома, и со мной все хорошо. — Я решила не сдавать позиции. Небрежно бросила сумку на трюмо и не без наслаждения разулась. Наверное, все же стоит выкинуть эти туфли, все равно носить их не буду. Волдыри на ногах проглядывали даже через чулки. — У меня есть твой номер. Если попаду в неприятности, позвоню.

— Дело в том, что ты можешь не успеть, Полина. — Он осуждающе покачал головой. — Я не ссориться пришел.

— А зачем ты пришел? — Я облокотилась о стенку, понимая, насколько устала. От страха, разъедающего кровь, предложений, от которых почти невозможно отказаться, но приходится, потому что так правильно. А кто я такая, чтобы решать, что правильно, а что нет?

— Если ты собираешься жить здесь, нужно поставить защиту. Но лучше тебе все же остаться со всеми, у скади.

— Не уверена, что сейчас это хорошая идея.

Он кивнул. Окинул меня оценивающим взглядом и как бы между прочим заметил:

— Хорошо выглядишь. Гуляла?

— Немного, — смутилась я. Вид мой вдруг показался очень вызывающим. Красное платье, вырез которого слишком многое позволяет рассмотреть. Да и юбка не особо длинная… Макияж. Туфли на каблуке. И губы горят от чужих поцелуев.

Где я была, Эрик интересоваться не стал. Развернулся и исчез в гостиной, а я поплелась на кухню варить кофе.

Руки тряслись, отчего чашки громко стучали о блюдца. Несколько раз я чуть не выронила сахарницу и дважды вымыла ложку, так как она упала на пол. Энергии становилось все меньше, истощение давало о себе знать — глаза слипались, кухня плыла, очертания мебели двоились. Кофеварка убаюкивающее бормотала и плевалась темной жидкостью в кофейник. Из гостиной доносилась пугающая тишина — если Эрик и ставил защиту, то делал это на удивление бесшумно.

Я открыла окно, и свежий воздух немного прояснил мысли.

Неправильно все это. И свидание сегодняшнее, и его последствия. Мы вдвоем в одной квартире. Ночь. И мне совсем не хочется, чтобы он уходил. Я поняла, что больше не злюсь. Не вижу смысла ссориться, ведь все живы и все хорошо. Лидия здорова, и Эрик не может больше к ней приближаться. От этой мысли — по-детски эгоистичной и злорадной — в груди разлилось приятное тепло.

— Да что со мной такое? — прошептала я, положила голову на стол и закрыла глаза.

Я снова в хельзе. Теплый песок, облака — низкие, тяжелые, белым пухом скользящие над озером. И их близнецы смотрят на небо со дна. Я стою, а ветер ласкает кожу, бесстыдно обнимает меня всю, одежда липнет к телу. Дышу и смотрю, как он идет ко мне — высокий, в широких шароварах, тех самых, в которых меня посвящал. Улыбается, и я улыбаюсь в ответ. Хочется смеяться и танцевать.

Он подходит медленно, и я вздрагиваю от легкого, как перышко, прикосновения к щеке.

Вздрогнула я и в реальности. Открыла глаза. Темно. Потолок в разводах света. Слева — окно, и занавеска шевелится от прохладного ветра. Зябко. Пахнет кофе. А под спиной что-то мягкое.

И лишь через мгновение доходит, что я в спальне, лежу на кровати, а Эрик сидит, склонившись надо мной, и улыбается. Той самой улыбкой, от которой я раньше млела. На которую даже сейчас хочется ответить, но я сдерживаюсь.

— Ты уснула на кухне, — как ни в чем не бывало, говорит он и поправляет мои волосы. Задыхаюсь. Горло жжет злость вперемешку с радостью.

— В спальне ты еще не поставил защиту? — выдыхаю едко. Встать сил нет, отодвинуться тоже. Так и смотрю в его глаза и буквально вижу, как они темнеют — то ли от злости, то ли от разочарования. Шторм в лагуне.

И я тут же жалею: и о брошенной, как снаряд, фразе, и о цели, в которую она попала.

— Нет, я закончил, — ответил Эрик глухо.

Мне хотелось извиниться, но я лишь шепнула горячее «спасибо» и отвела взгляд.

— Мне это ничего не стоило.