Ванильный запах смерти

Освеженная душем, ярко накрашенная сыщица в желтушной хламиде, повязав голову алым платком, подняла перед зеркалом руки, унизанные браслетами, слегка приоткрыла губки и пошире распахнула глаза. Да, удостоверилась Люша, кричащий образ творческой exalte получился убедительным. Последний штрих, сверкающие босоножки, должны сразить публику наповал. Что и произошло.

Появление нового персонажа явно оживило унылую обстановку ужина. Пролетарская бурно интересовалась столичными новостями – будто здешняя «заимка» была лишена благ цивилизации в виде телевизора и газет. Лика отдала дань восхищения «чудненьким туфелькам», и даже Бултыхов, нашедший в себе силы выйти к ужину, по-джентльменски подливал воду и вино в бокалы новенькой. Впрочем, Шатова недолго удерживала внимание публики: конкурировать с восхитительной телятиной вряд ли бы кому-то удалось. Трапезничали снова по-семейному. Даша, подхватив Васин обеденный почин, вновь пригласила повара и горничную к столу: ведь Люша за ужином намеревалась присмотреться ко всем, находящимся на территории отеля.