Vanitas

— Люция, Люц, — хрипло шептал он, лениво елозя губами по её подбородку, горлу и за ушком. И едва не мурлыча от удовольствия. Её кожа была солоновата на вкус, как нагретые на солнце речные камушки, а тело мягко в нужных местах, и податливо, как глина. И так идеально совпадало с его, словно принц — кусочек пазла, а она — та самая деталь. — Лююююц. Ну чего ты молчишь? Я же пощадил тебя. Не пошел до конца. И не пойду, — коварный смешок, — если не захочешь. А ты захочешь, да? Люц?

Молчание.

Он коснулся губами угловатого плеча. Холодного, но не мертвого. Однако такого же безучастного.

— Я не насильник, — нахмурился Далеон. Под его поцелуями тело согревалось. Ненадолго. Всё же конец лета, ночь, прохладный ветерок, да и роса дурацкая… — И это не насилие. Слышишь? Ты получила удовольствие.

Шестой замер, ожидая возмущения, но Люция осталась нема и равнодушна.

— Что ты молчишь?! — не выдержал. — Скажи хоть слово!

Встряхнул её за плечо, но девушка лежала безвольной куклой и вообще не реагировала. Бессмысленно таращилась во тьму чащи и с усилием, медленно дышала, словно сдерживалась от чего-то.

Но вот с ресниц сорвались капли и побежали по щекам прозрачными дорожками.

В груди защемило.

С невыносимой нежностью Далеон обнял ладонями её лицо и принялся слизывать слёзы. Такие странные для него, солёные и… вкусные. Люц подавила судорожный вздох и зажмурилась.

— Тш-ш-ш-ш, ну что ты сырость развела? — мягко прошептал принц. — Чего испугалась? Разве я обидел тебя? Сбежал? Я возьму ответственность. Ты вступишь в мой Двор и присягнешь мне. Станешь моей. И я… буду любить тебя.

В этот миг он правда в это верил и видел будущее с ослепительной ясностью. Где они, Двор Мечей, все вместе, за одно, единая сила. И гроза всего замка. И больше нет бессмысленной вражды, шуток на грани и язвительных насмешек. Им нечего делить, и нет нужды соперничать. Они понимают друг друга с полувзгляда, поддерживают и помогают стать лучше. А Люция… Люц подле Далеона и воспламеняет его чувства одной лукавой улыбкой и сама тянется за поцелуем, а он только рад. С восторгом встречает их общее желание.

Люция расхохоталась, вырывая его из фантазий. Зло, истерично, захлебываясь слезами.

И холодок бежит по спине Далеона, а хвост, что выбрался из-под сбитой рубашки, начинает в волнении бить по траве.

— Люц?.. — с тревогой подал голос.

— Ненавижу, — тихо проговорила она и резко успокоилась. Заглянула ему в лицо. Жёсткая, холодная; не человек — заточенный клинок, готовый разить. Под рёбрами заныло. — Я ненавижу тебя, Далеон Ванитас. Всей душой. И никогда не буду твоей, — ледяная усмешка. — Хочешь, поклянусь? Собой и всем, что имею. Никогда, слышишь, никогда я не буду твоей.

Далеон взвыл и зарычал.

В сердце будто вонзили нож и прокрутили, дыхание перехватило.

Принц уперся рукой в траву возле её головы и схватился за грудь, точно пытался остановить кровь из невидимой смертельной раны. Но это не спасало. Агония сжигала его изнутри, пока не сменилась столь же пламенной яростью.

— Я убью тебя. — Он взял её за горло. Слегка сжимал и разжимал пальцы, царапая когтями нежную кожу, но так и не решаясь сдавить. — Если не моей, то и ни чьей не будешь. Я обещаю.

«Крестов» клятвы не чертил. Просто пугал. Или нет?

Рука дрожала.

— Как пожелает Ваше Высочество, — иронично отозвалась Люция. — Только давайте быстрее, я не переживу ещё минуту ваших фрикций и мычаний.

— Сссстерва. Какая же ты!.. — прошипел он и в бессилии рухнул на локти, свесил голову, касаясь лбом её лба, а кончиком носа — её носа. Добавил с тихой горечью: — За что?..

«…ты невзлюбила меня с первого взгляда?» — постыдно проглотил.

— За что?! — взъярилась она. — Да вы издевались надо мной с первой встречи! Шпыняли, гоняли палками. Вы топили меня! И ржали!.. И сегодня!.. — ей не хватало воздуха, а к глазам опять подкатили злые слёзы, в груди застряли рыдания. Она перевела дыхание. — Я никогда этого не забуду. И ни за что не прощу. Слышишь?!

Далеон зажмурился, стиснул зубы и судорожно огладил её кудри и лицо. Словно пытался запомнить напоследок каждую деталь, каждую черточку. От шероховатости влажного волоса, до гладкости горячих щёк, острых бровок, дерзкого носика и нежных губ.

Замер, раздувая ноздри.

— Я сотру тебе память об этой ночи. Хочешь?

Она сомкнула синие очи и расслабилась.

— Хочу.

Глава 12. Сон о прошлом

5 лет назад…

Рука на затылке.

Резкий удар.

Пожар в лёгких.

Вкус речной воды.

Паника парализует каждый мускул.

Люция отчаянно пыталась оттолкнуться от бортика, пыталась встать, но ладони соскальзывали с влажного камня, а несносный мальчишка, зарывшись пальцами в локоны, держал под водой цепко и зло.

Она желала вдохнуть, глотнуть воздуха, но в горло и нос заливалась лишь холодная влага. Как в недалёком прошлом, в какой-то деревне, зимой.

Но тогда у неё оставалась хоть иллюзия спасения: люди поленились или побоялись проследить за её гибелью.

Лично утопить.

Своими ручками.

Суеверные. Оставили всё на откуп случая, тяжёлых цепей и ледяной реки.