Vanitas

Ледяной воздух обжигает пылающую кожу, створка хлопает за спиной.

Люция судорожно хватает ртом ночную свежесть, спотыкается на лестнице на каждом шагу, но продолжает кружиться с неизвестным террином. Хотя музыку из зала едва слышно, сил у девушки нет. Но стопы… стопы двигаются, скользят, топают, рисуют фигуры и тянут партнера следовать за ней, продолжать, танцевать, ещё и ещё.

Она сейчас задохнётся.

— Да, стой! Стой же ты! — гневно выкрикнул лэр. Схватил её под подмышки и приподнял над землей, встряхивая.

Люция столкнулась с фиолетовыми глазами Рафаэля, и чуть не разрыдалась от облегчения. Дыхание её вырывалась рваными хрипами, а ноги продолжали дёргаться, точно в припадке, пока с них не соскочили кожаные туфли.

И эти туфли, упав на траву, радостно поскакали дальше, к саду, к лесу, выплетая танцевальные пируэты под одну им слышную бойкую мелодию.

Фарси и деймон оторопело наблюдали за ними.

— Н-да, — произнёс он, не выпуская девушку из рук. — Кто-то решил жестоко подшутить над тобой.

— Я даже знаю кто, — шикнула она, тяжело дыша.

«Светловолосая зеленоглазая гадина».

Аж сплюнуть захотелось.

— Я уж думал, терринское вино так ударило по тебе…

— Что я решила сдохнуть в танце? Чудесная смерть! Почти, как в койке на красотке, — безрадостно усмехнулась Люция и попыталась отстраниться. Ей стало полегче, но четвёртый принц не отпустил: прижал к груди, как большую плюшевую игрушку, и понёс к фонтану напротив.

Люц не стала противиться, даже приобняла его за шею ослабшим руками. Уткнулась носом в пахнущий розами воротник золотистого дублета и, как назло, вспомнила, что вся мокрая от пота и наверняка воняет как… человек.

Или что похуже.

А он ещё и держит её подмышками…

Руки тут же толкнули принца в плечи. Щёки запылали. Захотелось провалиться под землю от стыда.

Но Рафаэль, словно не замечал её метаний (или сделал вид?): спокойно усадил её на каменный бортик, достал из внутреннего кармана кремово-белый платок, напоминавший по цвету его волосы, обмакнул шёлк в водах фонтана, присел перед девушкой на одно колено и принялся вытирать кровь с пяточек и пальцев.

Люц зашипела и попыталась одернуть ногу, но четвёртый удержал.

— Не двигайся, — приказал, заглянув в лицо. Мягко улыбнулся. — Дай поухаживать за тобой.

Касания его были нежными, но раны всё равно щипало. Сюда бы герцога с его целительской магией, но… мечты-мечты. Хватит полагаться на этого властного мужчину, тем более — по пустякам. Он делает лишь то, что выгодно ему, как и любой Ванитас, террин…

И какую же выгоду хочет извлечь из своей помощи Раф?

Девушка сощурилась.

— Я сама могу обработать раны, — сказала и положила руку на его ладонь с платком. Принц вопросительно вскинул брови. — Спасибо за помощь, Ваше Высочество, но лучше поднимитесь. Вдруг кто-нибудь увидит нас…

Она быстро оглядела пустые окрестности сада, и с облегчением выдохнула.

Принц крепче сжал её стопу, заставив Люц охнуть.

— Мне казалось, мы договорились оставить формальности, — с неизменной улыбкой отметил он.

— Да. Раф. Пожалуйста… — рублено начала она.

— Повторюсь, — жестко оборвал он, — дай поухаживать за тобой. Расслабься, Люц. Какая разница, кто и что увидит? Ты чудесно выступила сегодня на балу. Никто не удивится, что один из принцев решил приударить за тобой.

И задорно подмигнул.

Люция густо покраснела, и прокляла себя за это.

Ну, что она вечно ведётся на его сладкие речи, как наивная дура? Почему поддается его порывам? Позволяет делать с собой, что угодно? Играть в неизвестные ей игры?

Пора заканчивать с этим.

У неё лишь один господин. Один кукловод.

И имя ему не Рафаэль.

— Вот и всё, — принц смыл всю кровь с её стоп, нежно погладил пальчики, вызвав у Люц приятную волну мурашек.

Не Рагнар Ванитас.

— Спасибо, Раф, — она нежно улыбнулась и наклонилась ближе. Коснулась его щеки, заправила за заострённое ухо светлую прядь. Юноша затаил дыхание, зрачки сузились в линии. — Ты спас меня. И я очень это ценю.

И даже не Магнус…

— …Ты отличаешься от всех терринов, что я встречала прежде. В лучшую сторону. Ты так добр ко мне, — шепот в самые губы.

Едва слышно скрипнула дверь в зал. Нежная мелодия вальса зазвучала чуть громче. Быстрый взгляд, и снова всё внимание на Рафе.

…его имя — Месть.

— Ты нравишься мне больше всех своих братьев и их придворных.

Она притянула его за воротник дублета и жарко поцеловала.

А на лестнице в прямоугольнике света стоял Орфей.

И его сестра.

* * *

Сесиль довольно улыбалась.

Орфей (мрачно): Твоих рук дело?

Сесиль (с усмешкой): О чем ты, братец, не понимаю. Ужель я применяла чары? Заставляла, лобзать уста его? Побойся Духа, ты клевещешь на дщерь невинную!

Орфей: Невинной ты, сестрица, была лет пять назад. Ты знала — я пригласил её на бал. Сама ж прилипла, как репей, и даже повернуть главы мне давала к ней! И чар твоих душок я всё же уловил.

Сесиль побагровела: Всё сделала я только для тебя! Для нас! Отец не пощадил бы твою подстилку! Обещан ты другой, и знаешь сам — так надо, и не в силах того мы изменить.