Ванька 2 (СИ)

Тростка атамана чуть ниже кадыка шею Бугая пробила. Точнехонько впилась, куда была направлена.

Бля…

Поединком дело не обошлось. За Бугаем другие высоковские бросились.

Кум Никола сердцем чуял — быть сегодня большой крови. Тогда уж, пусть чужая она будет, не наша. Поэтому, у подшалимков топоры принял, в руки Агапиту их вложил. С уважением двоих расписных за руки тронул — чуть в стороны попросил разойтись. Братика любимого, что Бог болезнью наказал, в первый ряд поставил.

Зря на Агапита наговаривают… Не злой дух в него вошёл, божье это наказание…

Агапит пока смирёный был. Всю дорогу до пятачка ни слова не проронил. Не улыбнулся. Одно, как топоры взял, словно взвесил их, поудобнее для себя перехватился. Не как брат ему их сунул…

Ещё Бугай согнувшись хрипел и за горло держался, не упал пока, а сбаламученные им высоковские первые шаги в сторону артели Федора делали, кум Никола заветное слово на ухо Агапиту шепнул.

Тот до этого момента стоял, чуть-чуть как гибкий ивовый прутик на ветру покачивался, как будто перед носками своих сапог что-то разглядывал, а тут глаза на бегущих к артели Федора поднял. Не приведи кому сейчас в них своим взглядом упереться…

С места, пока с опущенными вниз топорами, немного сгорбившись, Агапит всё ускоряясь на высоковских побежал. Вот уже одного, второго со своего пути отточенной сталью походя смахнул…

Те, кто из артельных в рядке ближе к Агапиту стояли, шаг, другой сделали и встали. Под топоры Агапита никому не хотелось попадать…

Высоковские тоже бойца из артели Федора узнали…

— Агапит!

Кто-то высоковский это даже успел крикнуть, до того как кровью из сонной артерии брызнул.

— Агапит! Агапит!

Это уже из артели Федора забазланили.

Агапит той и другой рукой щедро смерть сеял, куму Николе и Федору грехов смертных добавлял…

Атаман — он за всё в ответе. И, за всех своих…

Высоковские, крепки были, но не устояли. Дрогнули и врассыпную бросились…

Жизнь, она одна. Сегодня каждому из них выжить надо, а завтра… Ну, завтра, оно — завтра и будет.

Кум Никола и трое его ближних расписных за Агапитом стлались. Брату Никола опять же слово шепнуть должен. Второе заветное. Угомонное.

Лишней крови артели не надо.

Кресты на шее не для виду.

Вот кум Никола хитро извернулся, ближе других к братику присунулся. Шепнул что надо.

Агапит враз столбом встал. Руки с топорами как плети упали.

— Давай, давай их сюда, дитетко…

Кум Никола ловко орудия смерти у Агапита вытащил, подбежавшему подшалимку их сунул.

— Всё, всё, Агапитушка… Пошли домой…

Глава 16

Глава 16 Народная медицина

Павел Павлович, земский фельдшер, не первый год тут на службе. Почёт и уважение себе уже давно заработал.

Заболел кто — к нему бегут. Что днём, а когда и ночью с постели поднимут…

Не со всеми болезнями, правда.

Если посчитают, что захворали из-за порчи, сглаза, урочения, или колдун какой болезнь напустил, обходят стороной его фельдшерский пункт… К знахарям обращаются. Колдовские болезни, не то что фельдшер, врач не в силах вылечить. Так тут народ думает.

А, вот на покосе кто руку распластнёт — тут уже к Павлу Павловичу. Зашейте, мол, а то скоро вся кровушка вытечет…

Не всему, что сейчас Павел Павлович знает и умеет, он в фельдшерской школе в Вятке научился. Многому и здесь. У бузников. Они не только головы проламывать друг-другу умеют, но и себе, и своим из артели могут помощь оказать. Дома у всякого бузника запас нужных травок имеется. Бабы их так перевязывать наловчились, что не у каждого ротного фельдшера получается.

Не хуже сейчас и Павел Павлович иного травника.

— Так, Ваня, научная медицина у нас с тобой готова, теперь за иную примемся…

Местный фельдшер мне подмигнул. Занятный старичок. Сейчас я у него в помощниках.

— Вон тот шкафчик открой…

Я открыл. Ух… Как в чистом поле каком оказался, приятно как пахнуло…

— Тут, Ваня, у меня травки разные. Летом бы свежих приготовили, а сейчас и высушенные в дело пойдут…

Во как. Ну, посмотрим, что там у него. Когда ещё придётся…

— Вон тот, красненький, мешочек мне подай…

Я подал. Трудно, что ли.

— Тут у меня ромашка сушеная. Сейчас мы с тобой отвар из неё приготовим и мужикам будем раны промывать. Первое дело, помогает хорошо. Что при свежей ране, что при старой, которая уже гноится. Сразу-то шить рану нельзя, промыть её предварительно требуется…

Я согласно головой покивал. На семинаре по общей хирургии Соломон Соломонович, дедов друг, нам то же самое рассказывал. Только не про ромашку. Нам тогда повезло. Наш преподаватель заболел и целому профессору проводить занятие пришлось.

— Ромашки много у меня, жалеть не будем… Я ею не только раны промываю, но и кожные болезни лечу…

Тут я чуть ли не целую лекцию по кожным болезням прослушал. Кстати, интересно мне было. Дома шаляй-валяй учился, а тут — на тебе…

Не скупясь Павел Павлович из красненького мешочка отсыпал. Не меньше половины. Наверное, много ран сегодня придётся промыть.

— Теперь тот беленький подай…

Конечно, сам мог Павел Павлович тот беленький мешочек достать, но сегодня у него помощник имеется.