Ванька 2 (СИ)

Из образовательных игр Александр Игнатьевич решил в первую очередь на витрину поместить телефон в разобранном виде. За шесть рублей тридцать пять копеек. Уже собранный, действующий более десяти рублей стоит. Собрать такой из готового набора — чепуха на постном масле. Будут брать набор, будут. Чутьё так опытному продавцу, причем — уже даже старшему, подсказывает.

Игрушечные кухни немецкой фирмы Marklin — обязательно выставить. К ним ещё и набор кукольной посуды прилагается. Причем, в нескольких вариантах. Побольше — готовьте шесть рублей, одни кастрюли берете — тогда всего в четыре рубля покупка обойдётся. Посуду можно и отдельно приобрести, но — без кухни не интересно.

Детская швейная машинка!!! Выставляем!!! Сейчас же!!! Фирма Mueller в рекомендациях не нуждается. Всего-то четыре пятьдесят. Ещё и деревянный футляр к машинке прилагается.

Солдатики. Не какие-то там оловянные. Времен Очакова и покоренья Крыма. Самые настоящие из целлулоида. Их мама — не какая-то тебе обгрызенная ложка.

Александром Игнатьевичем были отобраны из каталога для приоритетной выкладки на витрине также шарманка с пляшущими куклами, подводная лодка фирмы Carette, паровоз с четырнадцатью вагонами, кукольное приданое для мальчика и девочки и собака в меху, которая прыгающая за семьдесят копеек.

На сегодня, пожалуй, хватит.

Необходимо Александру Игнатьевичу отдохнуть.

Ночью ему немало потрудиться придётся.

Присмотренная на Арбате лавочка не самая богатая, но иконы там…

* — каталог выложен в доп. материалах

Глава 40

Глава 40 Иконоборец

Александр Игнатьевич хотел уже каталог закрыть, но передумал.

Ещё немного можно и нужно поработать.

Ну, минуток пять…

Перелистнул несколько страничек.

Вот. Выставлять или нет? Пожалуй, да.

Судьба медной пушки на железном лафете за восемьдесят копеек была решена.

Старший продавец игрушек уже много лет жил двойной жизнью. Хороший семьянин, любящий отец, толковый работник — это одна его половинка.

Про вторую никто и не подозревал. Александр Игнатьевич умел таиться.

Он был иконоборцем. Радикальным. Идейным. Беспощадным. Имеющим историческое и философское обоснование своей деятельности.

Что Закон Божий говорит?

«Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им; ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвёртого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои.»

Вот именно — и никакого изображения…

Разрушать, уничтожать иконы необходимо. Так Закон Божий гласит. В понимании Александра Игнатьевича.

Священные изображения — это идолы, а культ почитания икон — самое настоящее идолопоклонство. Так твёрдо верил старший продавец игрушек.

Вон, в давние времена, люди-то не глупее теперешних были. Императоры даже запрещали почитать иконы. Тот же Лев III Исавр. Целой Византией правил, династию основал. На большом совете всего своего государства император прямо так и сказал: «…так как приготовление икон — дело дьявольского искусства, то не должно им поклоняться.»

Сын его, Константин V был ещё жестче отца в отношении к почитателям икон.

Платон…

Ориген…

Дидим Слепец…

Евагрий Понтийский…

Евсевий, епископ Кесарийский…

Епифаний Саламинский…

Сам Жан Кальвин требовал удаления икон из церквей.

Томас Кранмер, лидер Реформации и архиепископ…

Томас Кромвель…

Ознакомившись с их трудами, Александр Игнатьевич знал, что икона — это только бездушный кусок дерева, и те, кто обращаются к ней с молитвами, ничем не отличаются от язычников, поклоняющихся бездушным идолам…

Не признавал продавец игрушек постановления Седьмого Вселенского Собора в Никее. Ни капельки.

Значит — уничтожать иконы надо.

Он и уничтожал.

Беспощадно.

Правдами и неправдами узнавал, где одинокие старички или старушки умирали. Их ещё до погоста не довезли, а Александр Игнатьевич в опустевшие жилища проникал. После его посещений иконы пропадали. Больше их никто и не видел. Уничтожал изображения святых продавец игрушек.

Несколько сожженных церквей за Александром Игнатьевичем числилось. С ними и десятки икон сгорели.

А, сколько он изображений на стенах храмов испортил…

Где гвоздиком поковыряет, где, пока никто не видит — краски плеснет.

Вандализм, это самый настоящий, но Александр Игнатьевич так не думал.

В последнее время он и до антикварных магазинов добрался. Там иконы — не чета тем, что у умерших одиноких старух. Глядя на них, у Александра Игнатьевича руки тряслись и внизу живота огонёк загорался.

Очередным объектом грабежа было намечено торговое заведение Ильи Ильича. Иконоборец несколько раз сей магазин посетил, на месте сориентировался. Вокруг всё обследовал. Получалось, что с самого Арбата — опасно. Однако, был ещё и другой путь проникновения. Его продавец игрушек не сразу, но обнаружил.

Оставалось только теперь ночи дождаться и действовать.

Тёмные дела то же время суток любят.

Не даром Илья Ильич встревожился. Почуяло его сердце нехорошее.