Серега широко зевнул, оскалив зубы, издал какой-то унылый душевный звук, почесал затылок, погонял на гашнике надоедливых вшей,
— Разговор окончен! Ну, что еще тебе? Давай, топай к пехоте своей! — выражали его глаза.
Командир роты замялся, соображая что-то, произнес невольно:
— Фу ты! — повернулся и побежал к своим стрелкам.
— Ну, что там разведчики? — спросил кто-то из солдат, когда лейтенант вернулся назад.
Первое мгновение лейтенант не мог сообразить, что ответить.
— Разведчики? Разведчики спят!
— А где их капитан?
— Капитан не велел его будить!
Эти слова, как ушат холодной воды, подействовали на солдат.
— Как спят? — недоумевали солдаты.
— Капитана растолкали. Он сказал, чтобы больше не будили. Пусть подойдут поближе! Они поднимут дежурную группу. А капитана будить не велено.
— А как же немцы? — спросил кто-то.
Рассказчик пустил струю дыма, покашлял в кулак и продолжал;
— Что немцы? Немцы увидели, что у наших паники никакой, полежали в снегу, задом, задом — и убрались восвояси. Они боялись, что сами попадут в окружение. На войне всякое бывает. Ждут, кто первый, так сказать, в штаны наложит.
— Это что же выходит? Немцы не выдержали и наложили?
— А ты как думал? И наложишь! Когда вокруг тебя русские сидят в окопах кругом. Немцы уже не те, что были раньше!
Левее нашего блиндажа за просекой стоял, по-видимому, усиленный взвод немецкой пехоты. Он прикрывал фланг обороны в районе деревни Лапути. Мы две ночи подряд лазили под самые окопы к немцам за просеку, щупали, искали, прослушивали и смотрели, но ни одного слабого места найти не могли. У немцев все прикрыто кругом, подступы к окопам простреливаются кинжальным огнем из трех пулеметов, не говоря об артиллерии поддержки, которая нет, нет, да брызнет огнем. Ни одного слабого места, где бы можно было просочиться в оборону и взять без потерь языка. Нужно бросаться на пулеметы. А из этого известно, что выйдет.
— Я говорил тебе, Федя, что здесь бесполезно искать. Мы понесем здесь большие потери.
— А что будем делать? Если подходящего места нет. Под обрыв не пойдешь. Из-под обрыва
Две разведгруппы к утру вернулись из поиска. Ребята
— Кто это немецкую мазню здесь развесил?
— Телефонисты! Товарищ гвардии капитан.
— Навешали тут всякое иностранное дерьмо и млеют от восторга. Живут на русской земле,
На следующий день меня по телефону вызвали в штаб. Нового командира полка нам еще не дали. Дело в том, что наш командир полка дня три тому назад у всех на глазах был убит в ротной траншее. Он как-то поддал и решил показать, что он ничего не боится. Полтора месяца не вылезая просидел в блиндаже, а тут нечистая его поддела. Пьяному море по колено! Решил сходить на передовую. Смотрите, бездельники,