Вар Палка

— Ты мой должник, — сказала она. — Теперь наши силы опять равные.

И она напала на него снова — с одной палкой.

Вар был потрясен, но ему было нужно отражать удары. Девочка специально лишила себя части оружия, чтобы уравнять их силы. И это в то время, когда победа была к ней так близка. Вар не мог себе представить, чтобы что-то подобное произошло в кругу.

Тем не менее было видно, что она желает биться всерьез. Орудуя одной палкой вместо двух, девочка начала теснить Вара, несколько раз попав в цель с его невооруженной стороны. Это был странный поединок, перекошенный на одну сторону, требующий непривычных движений и быстроты реакции для компенсации недостающей части оружия, которое, лишившись своей половины, потеряло былое равновесие и изящество.

Их странный и неуклюжий поединок длился, казалось, вечность. Вар снова начал преуспевать — смещенное равновесие движений во многом свело навыки боя девочки до его уровня и не прибавило ей сил. Однако теперь Вар нападал с осторожностью, потому что первый урок, стоящий ему одной палки, пошел ему на пользу и повторения его он не желал. Эта девочка становилась опасной, когда ее прижимали к стенке.

Кроме того, Вар до сих пор не мог взять в толк, что означала эта выброшенная девочкой фехтовальная палка. Может быть, она была настолько уверена в своих силах и победе над Варом, что лишила себя части оружия только для того, чтобы испытать остроту и удовольствие новой формы боя? В любом случае, специально проигрывать она не собиралась…

Не будь Вар особенно внимателен ко всему незнакомому с детства, он ни за что бы не выжил в порченых землях. И не все незнакомое обязательно имело физическую форму.

Девочка начала уставать, и Вар из предосторожности тоже замедлил полет своей палки. Положение солнца над горизонтом свидетельствовало о том, что день давно миновал середину. Их бой на вершине длился уже почти три часа.

Но чем все это могло кончиться теперь, когда их битва не на жизнь а на смерть снизошла в своем значении до обычного поединка? Только одному из них суждено спуститься к подножию Горы. Только одна враждующая сторона может одержать победу. И никакие отсрочки не могли изменить этого ужасного итога.

Если их бой не закончится в скором времени, у победителя не останется возможности для того, чтобы спуститься вниз до наступления сумерек. Спуск в темноте грозил смертельной опасностью. С наступлением ночи Гора Размышлений становилась отрезанной от мира.

По всему выходило, что закончить бой быстро им не удастся. Поединок принял форму посмешища, потому что ни одна из противоборствующих сторон не делала попыток положить ему конец. По крайней мере немедленно. И Вар и девушка бились экономно, сберегая силы, дожидаясь ошибки с противоположной стороны, но ошибок все не было. Палки со звоном встречались друг с другом, но сила ударов была умеренной, а выпады — самыми простыми и бесхитростными.

Над вершиной Горы повисли сумерки. Девушка сделала шаг назад и уронила палку на камни.

— Мы не сможем продолжать это в темноте, — сказала она.

Вар согласно опустил свое оружие, оставаясь настороже и опасаясь предательства.

Девушка подошла к краю площадки, оставив свою палку лежать на камнях.

— Не смотри, — сказала она и присела на корточки.

Вар понял, что девушка хочет помочиться. Сейчас, если он послушается ее и повернется в ней спиной, она может броситься на него сзади и толкнуть…

Однако если он не может доверять ей во время этих периодов естественных передышек, он не может доверять ей вообще. В пользу девушки также говорила выброшенная ею фехтовальная палка. Ее законы морали отличались от законов Вара, но тем не менее и в них должна быть своя внутренняя логика.

Вар отвернулся и облегчил свой мочевой пузырь в непроглядный мрак внизу.

Справив нужду, они снова сошлись в центре площадки. Тьма раскинулась вокруг подобно безбрежному океану, но на их одиноком островке можно было еще кое-что разглядеть.

— Мне хочется есть, — сказала девочка.

Вар тоже был голоден. Никакой еды у них не было. Из оговоренных условий как бы само собой вытекало, что продолжительность поединка будет краткой, поэтому необходимость запасаться провизией хотя бы на день никому не приходила в голову. Возможно, в этом тоже был свой подспудный смысл: если противники не будут сражаться с должной энергией и рвением, жажда и голод начнут их подгонять.

— Ты не слишком-то разговорчив, верно? — спросила девушка.

— Я не слишком-то хорошо говорю, — попытался объяснить Вар.

Звуки его искаженной речи прояснили ситуацию гораздо лучше, чем могли бы это сделать слова.

Неожиданно девочка приветливо улыбнулась Вару — полоска белых зубов блеснула в темноте.

— Мой отец вообще не может говорить. Он был ранен в горло, много лет назад. Так давно, что я этого не помню. Но я все равно хорошо понимаю его.

Вар ответствовал простым кивком.

— Почему бы тебе ни расположиться на той стороне, а мне на этой, и не поспать, — предложила девочка, сопроводив слова красноречивым жестом. — Завтра будет новый день, и мы покончим с этим.