Варенька

— Испугалась, наверное. Ничего, это бывает полезно, в другой раз осторожнее будет, — заключила Женя, вернулась к своим станкам и подала знак подругам: — Все в порядке.

— Метра полтора испортила, — определил Николай. — Невелика провинность, но поговорить с ней следует.

— Чего говорить! — ловко заряжая челнок, возразила Маруся. — Не нарочно ведь. Первый день на фабрике… Вот только куда она?

— Успокоится, вернется, никуда не денется.

— Все же поглядеть бы надо… Что-то она слишком побледнела.

— Это тебе так показалось от света.

— Да нет. — Мария подозвала Женю. — Посмотри-ка за моими станками…

Спустившись по лестнице, Варенька пробежала небольшой коридор и очутилась во дворе. Светило солнце, зеленели деревья, пестрыми коврами расстилались клумбы и газоны. Но девушка этого не заметила.

«Что делать? — взволнованно думала она, стараясь разобраться в том, что произошло. — Вернуться? Нет. Помощник мастера сказал, за такой брак раньше рогожное знамя вручали. Рогожное! Стыд какой!..»

На крыльце появилась Маруся.

Варенька сразу ее увидела.

«Меня ищет, — поняла она. — Нет, я не могу глянуть ей в глаза».

Она отступила за куст, осушила щеки ладонью и кинулась к проходной.

— Что-то рано сегодня ты, узнал ее дежурный вахтер. — Наверное, с учета сниматься?

— Да, с учета.

— Привет Елизавете Васильевне.

— Спасибо.

Варенька вышла на улицу. Заскрипев упругой пружиной, за спиной громко хлопнула дверь.

Девушка вздрогнула.

«Вот и отработалась, — защемило сердце. — Куда теперь? В общежитие? Это после того, что произошло!..»

Она не знала, что делают на фабрике с испорченным товаром. Но сейчас совершенно ясно представила себе, будто много раз видела раньше, как на испачканную ткань ставится огромное черное клеймо: «Брак!»

Значит, опять домой?.. Но в ушах звенел разъяренный голос Амелиной: «Больше сюда не возвращайся!..» К бабушке Елизавете Васильевне?.. Она добрая, примет, конечно. Но с какими глазами объяснить ей все, что случилось? Как сказать: «Я не оправдала твоих надежд…»

XXIV

Понурив голову, Варенька поплелась вдоль тротуара. Остановилась возле одной витрины, возле другой, сверкнула в сквер. На центральной площадке перед памятником Фрунзе играли в мячик малыши.

— Мне некуда идти. Мне некуда идти, — несколько раз повторила девушка шепотом, устало опустилась на скамью, откинулась на ее спинку и закрыла глаза. — У всех есть дом, родные. Они могут пойти к отцу, к матери и хоть пожаловаться им на свои неудачи. А я лишняя, никому не нужная… — И еще что-то старалась она вспомнить. — Тетя Лина… Она сказала… «От тебя родная мать отказалась!» — вдруг отчетливо различила она голос тетки.

— Мама! — вскрикнула Варенька, вскочила со скамьи, опрометью помчалась по аллее, взбежала на мост и остановилась, наткнулась на его чугунные перила.

— Родная мать отказалась, — с ужасом прошептала она и плотно зажала уши ладонями. — Лишняя… Лишняя!

Руки она опустила только тогда, когда почувствовала, что рядом с нею кто-то задержался. Это был невысокий, бодрый старик с голубыми, добрыми глазами. Своей белой бородкой и очками в светлой оправе он напомнил Вареньке ее заботливого спутника, с которым она познакомилась, когда, полная радужных надежд, отправлялась к отцу.

Обеспокоенный возбужденным видом девушки, старик вглядывался в ее лицо. Но, еще не уверенный в своей догадке, он, как бы на всякий случай, восторгался рекой, на которую даже не глядел:

— Не велика, а радует. Вы согласны со мной?

— Да, — тихо произнесла Варенька и постаралась улыбнуться. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь догадался о том, что творилось у нее в душе.

Улыбка, видимо, успокоила старика. Отходя вместе с девушкой от перил, он продекламировал:

И шумя, и крутясь, колебала река
Отраженные в ней облака.

Дойдя до конца моста, они расстались.

— Мне налево, — сворачивая к берегу, сказала Варенька. — До свидания.

— Всего хорошего, — пожелал он ей и приподнял шляпу.

Короткая и, казалось бы, незначительная встреча, отвлекла Вареньку от гнетущих душу мыслей. Девушка не спеша прошла берегом, села на траву и долго сидела, обхватив руками колени и не отрывая взгляда от неутомимо бегущей куда-то воды. О чем в это время думала, она, пожалуй, не могла сказать. Мысли прыгали, ни на чем долго не задерживаясь. Вспомнилась бабушка Ульяна, школа, пионерский лагерь, поездка к матери, Константин Ираклиевич Абахидзе: «За угол повернешь — стадион!..»

Варенька грустно улыбнулась, поднялась и побрела прочь от реки.

Она очень любила свой город, его широкие улицы с веселыми, кудрявыми липками вдоль тротуаров, просторные площадки, нарядные скверы, ну, и, конечно, фонтан перед зданием городского Совета. Она не уставала глядеть на серебристые, прозрачные струи, взлетающие стремительно вверх, чтобы, вспенясь там и распавшись легким дождем, сорваться вниз и бесследно исчезнуть в водоеме.