Вареж. Забытые временем

– Поругались мы серьёзно, – продолжал Клёнов. – Миша так разошёлся, что стал в драку кидаться. Говорит: «Вон лесок. Пошли, разберёмся на кулаках. Кто победит, того и все лавры». Я его успокоить пытался. Думал, выйдем, воздухом подышим, поговорим. А он, как в заросли зашли, набросился на меня и стал душить. Не знаю, что на него нашло. Будто помутнение какое-то. Всегда адекватным человеком был. А тут как подменили. Я уже думал всё, убьёт. В каком-то порыве, не понимая, что будет дальше, схватил камень, что мне под ногу как раз попался. И ударил его. Даже не понял толком, куда попал. Когда он упал, я был уверен, что он просто оглушён. Пытался позвонить в скорую, но не дозвонился. Испугался, конечно. Да и злость на него мешала соображать. Попытался в чувство привести, но не удалось. Вышел на дорогу, поймал попутку. Какие-то рабочие в соседний посёлок ехали. Подкинули меня. В лагере никому ничего не сказал. Ещё пару раз попробовал в скорую позвонить, а потом Женя с Лёшей приехали и всё закрутилось. Я был практически уверен, что меня сразу вычислят. И даже думал сознаться во всём. Смерть Миши меня настолько шокировала, что у меня будто сознание отключилось на какое-то время, в голове помутнело. Столько картинок, воспоминаний, слов. Несмотря ни на что, он был моим близким другом. Я помню всё. Как-то вспоминали с ним, как он поддерживал меня, когда я докторскую защищал, когда жена болела сильно, когда на работе были проблемы. С его смертью умерла частичка меня самого, той жизни, той связи между нами. В общем, я не знаю, как объяснить. И надо ли объяснять.

Клёнов рассказал, что это он в своих показаниях вынес предположение, будто к убийству может быть причастен Алексей, поскольку Сомов с ним конфликтовал. Он хотел пустить следствие по ложному следу. А то, что Загорский оказался на месте происшествия одним из первых, сыграло с ним злую шутку. Этот факт сам по себе практически гарантирует лидерство в списке подозреваемых.

– В показаниях намекнул на Алексея, мол, у них с Мишей была взаимная неприязнь. Тот ещё и на месте преступления был. В общем, на него многое указывало. Мне было и совестно, и в то же время очень страшно попасть в тюрьму. Я старый уже, там не выживу. Смалодушничал.

Рассказал он и о том, как в разговоре с коллегами высказал предположение, будто задержание Загорского – дело рук Чемерисова, чем сбил всех с толку, и заставил винить в произошедшем бизнесмена.

Признание Клёнова после четырёх месяцев полной неизвестности пролило свет на загадочное преступление, совершённое в Вареже. Мог ли он себя оклеветать? Думаю, мы никогда не узнаем, правду ли говорил Иван Владимирович. Только мне запомнились слова одного их оперуполномоченных, который допрашивал нас, как свидетелей, уже после пожара и задержания Клёнова.

– Человека крайне трудно убить случайно. Человек – весьма живучая тварь. Это в кино только часто так бывает: толкнул в ссоре, жертва ударилась об угол стола и дух испустила. Все рассказы про «случайно убил и, испугавшись, убежал, закопал, сбросил в реку», – ложь чистой воды.

Лично у меня сложилось впечатление, что у Сомова из-за найденного захоронения случилось помутнение рассудка. Лёша с этим согласился.

– Как показывает жизнь, – заметил он. – Если человек делает что-то труднообьяснимое, неадекватное, значит он в неадеквате. Я понимаю, что это скучно. Куда интереснее обсуждать мистические силы, месть покойницы, заговоры бизнесменов и силовых структур против честных археологов, но реальность банальна.

Почему же собака в ту ночь, когда полиция опрашивала археологов, лаяла именно на Лёшу? Неожиданно мне в голову пришла мысль, объясняющая эту загадку. Клёнову тогда было плохо после известия о случившемся, он принял что-то от сердца и уснул в нашей с Мариной палатке. А Лёша, поскольку ночью было прохладно, накинул на плечи его куртку! Получается, пёс учуял именно Клёнова, но не нашёл его самого, ведь был сбит с толку посторонними запахами. Вместо него, поисковая собака лаяла на его одежду, бывшую в тот момент на Лёше! Как же просто всё объяснялось! Но тогда мы и не подумали об этом, потому что никто не мог даже мысли допустить, что виновник гибели Сомова – Иван Владимирович.

Лёша был идеальной кандидатурой на роль убийцы. Высокий и крепкий, он запросто мог нанести человеку единственный удар, ставший смертельным. Сомов очень недолюбливал Загорского по каким-то своим соображениям и все об этом знали. Но Лёше повезло, что по пути домой ему пришлось заехать на заправку и там его самого и его автомобиль зафиксировали камеры внешнего наблюдения. По времени это было ориентировочно в момент гибели Сомова. Видео с камер на заправке и стало его алиби. Правоохранителям пришлось Лёшу отпустить, хотя они очень хотели повесить вину на него и не портить себе статистику. Плюс ко всему он согласился пройти проверку на Полиграфе, после которой был вычеркнут из списка подозреваемых.