Варяг

Думаю, устье Волхова я бы пропустил, не заметив, если бы не увидел, как появляется из-за деревьев парус ушкуя, выходящего на Ладогу. Так что, развернувшись, я дошёл до реки, поздоровавшись с командой ушкуя и пожелав им хорошего плавания. Те тоже ответили, что река чистая.

Судоходство тут имелось, что не могло не радовать. В одном месте провёл ночь на общей стоянке, где приткнулось три встречных судна, два ушкуя и небольшая ладья: торговцы, сговорившись, вместе шли к Орешку за иноземными товарами. Против ещё одного челнока они не были, в небольшом затоне места хватало. Меня угостили уже готовым ужином, а я небольшой бочонок вина выкатил, как раз на такой случай приобрёл. В общем, хорошо посидели.

Утром, пока готовился завтрак, я отошёл в кусты по естественным делам, сюда, похоже, все ходили, и, сделав дело, уже направился было обратно, как что-то блеснуло в траве. Присев, поднял обломок ножа. Блестел свежий слом.

– Что там, Максим? – поинтересовался старший торговец Василий Пермяков, заметив, что я что-то рассматриваю.

– Вот и доказательство, что тати тут бывают. Обломок ножа, – подошёл я к нему. – Кто-то под удар топора попал или под меч.

– Может, просто нож кто сломал и выбросил обломок? – предположил торговец, сам явно не веря своим словам. Железо тут дорогое, никто в здравом уме его не выкинет, лучше кузнецу как лом продать.

– Пойду прогуляюсь вокруг лагеря, осмотрюсь, может, следы какие найду, – положив руки на рукояти обеих шашек, сказал я, внимательно осматривая стоявшие стеной деревья вокруг лагеря.

– Ты только не задерживайся, кулеш вот-вот будет готов, да и твоё судно вывести из затона нужно первым, вход перегородило, нам мимо него не пройти.

– Я быстро.

Вокруг стоянки рос хороший старый лес, с высокими и стройными соснами, хвойный дух так и витал по лагерю, дышалось очень легко. След чужих я нашёл быстро. Отметил, где лагерь лучше всего просматривается, осмотрел первое место – пусто, следы есть, но старые, направился ко второму и – хопа, сегодняшний след. Нога, обутая в поршни сорок последнего размера. Двигался между деревьев, зорко поглядывая по сторонам, со стороны нашего лагеря были слышны только звонкие голоса молодцов из команд торговцев, как вдруг спинным мозгом, или пятой точкой почувствовал опасность и прыжком с перекатом ушёл в сторону. С треском, сверху сосны на меня спрыгнул неизвестный с ножом в руке. От удара его ног о землю, кажется, даже земля ходуном пошла. Мельком посмотрев на ноги неизвестного, тот был одет в плохо сшитую одежду из шкур, штаны обычные, из холстины, но старые, на голове шапка из лисы, а также поршни на ногах, но вот размеры обувки явно не соответствовали тому следу, что я видел, значит, точно есть второй, и, возможно, не один.

Вскочив на ноги, я мгновенно выхватил обе шашки и одной отвёл удар копья появившегося третьего татя, потому как второй, тот самый с гигантским размером ног, заходил с правого бока с русским мечом в руках. Дорогим и хорошим оружием, которое тати явно взяли на крови русского дружинника. Да и копьё, что держал в руках третий, не деревенская поделка. Длинное хищное лезвие в полметра длиной с крестовиной и метровое древко – оружие боевое, дорогое. Думаю, там же его взяли, где и меч.

Отведя удар копья в сторону, я сам кольнул остриём второй шашки в горло бандиту, тут же развернулся и, сделав быстрый шаг в сторону, пропуская молча бегущего на меня с занесённым мечом гигантонога, полоснул ему по шее обратным ударом, после чего рванул за первым татем, что спрыгнул с дерева. Тот с усмешкой наблюдал, как его напарники атакуют меня, но почти сразу усмешка сползла, и мы устроили гонки. Куда тот бежал, я выяснил не сразу, минуты три мы в догонялки играли, и тот вперёд не уходил, и я не отставал, пока мы, переметнувшись через овраг, не выбежали на полянку, где был лагерь татей. Примерно с полтора десятка их тут было.

– Бойся! Бойся! – орал преследуемый мной тать. – Он один, один!

Крик немного запоздал, тати напряглись при нашем появлении, у них ещё и часовой орал, но что-либо сделать не успели, я пробежал через весь лагерь, рубя всех, кто был на расстоянии кончиков моих сабель. Шесть бандитов лишились жизни. Сообразив, что тать, которого я преследовал, может сбежать, на ходу воткнул в землю саблю и, выхватив метательный нож, кинул его. Тот вошёл в спину бандита по самую рукоятку. Сделав несколько заплетающихся шагов, тать рухнул в заросли крапивы, а я, развернувшись, бросился на ближайших воров, рубя направо и налево. Меня отрезали от сабли, воткнутой в землю, двое татей, так что пока не добраться до неё.

Заметив, что один из бандитов ухватил её за рукоять и тянет на себя, я заорал:

– Не смей! Не твоё!