Варяг. Смерти нет

Сергей подумал, не пойти ли в лесок, но когда вышел на причал, увидел неподалёку ромейского «купца» и решил сбегать поболтать. Попрактиковаться со стрелами он успеет, а вот подработать языковые навыки когда ещё выдастся случай?

Ромеи оказались не из основной империи, а из херсонской фемы[7]. То бишь крымские. По-словенски они говорили не хуже, чем по-ромейски. А вот по-ромейски говорили не очень. С ярко выраженным провинциальным акцентом. Даже сам хозяин, носивший звучное имя Георгий.

А вот у Сергея выговор был качественный, столичный. Чем он херсонских поразил в самое яблочко.

Так что в итоге его даже пригласили за стол и угостили весьма неплохим вином.

Попутно Сергей узнал, что правит ныне в Константинополе Лев Шестой, чьим отцом официально считался Василий Макенянин, который правил Византией до Льва. А неофициально – император Михаил Третий, которого этот самый Василий сверг.

В общем, обычное дело для константинопольской политики.

Ничем особенным, кроме скандалов с церковнослужителями, нынешний император не отличился. Ну разве тем, что продул войну болгарскому императору Симеону и теперь платил болгарам дань. История сия была Сергею известна. А вот то, что именно при Льве арабы окончательно захапали Сицилию, было для него новостью. Хотя сейчас это было новостью для всех, потому что случилось в прошлом году. Новостью для Сергея оказалось и то, что воодушевлённый успехами булгарский кесарь был не прочь расширить свои владения на черноморском побережье. За счет византийских.

Купцы, однако, очень надеялись, что ничего у Симеона не выйдет. Нет, на помощь метрополии они не надеялись. Рассчитывали на собственное ополчение[8] и на фемного стратига Иоанна Вогу, который уже успел показать себя неплохим воителем и политиком.

Помимо относительно свежих новостей из Византии имелись кое-какие новости из Киева, где успешно и энергично правил князь Олег. Щита к вратам Царьграда он прибить ещё не успел, но в Херсоне его воспринимали очень даже всерьёз. И всерьёз же опасались его союза с булгарским кесарем.

Говорить о том, что опасаться Олега стоит не только Херсону, но и Константинополю, Сергей не собирался, а вот для себя зарубочку в памяти сделал: неплохо бы поучаствовать. Силёнок бы только успеть набраться до начала этого славного похода.

А ещё Сергей узнал, что едва не облажался. Ведь он, говоря о том, что родом с юга, имел в виду Тмутараканское княжество. Хорошо ещё, что предпочёл темнить и вслух этого не сказал. А то бы с ходу был пойман на откровенном вранье.

Потому что нынче Тмутаракань называлась Таматархой, и стольный город её назывался Самкерц. И заправляли там не русы, а хузары. А за главного – Булан, наместник и двоюродный брат самого великого хакана всех хузар Беньяху. Буланом звали хузарского верховного правителя, первым принявшего иудаизм. Этот Булан правителем не был, но любил, когда его именовали не наместником, а хаканом.

Ромеи в этой Тмутаракани-Таматархе чувствовали себя как дома, а вот словенские купцы хоть и имелись, но подвизались на ролях сугубо вторых, если не третьих.

В общем, легенда, которую изначально придумал Сергей, трещала по швам. Одно хорошо: ляпнуть «я из Тмутаракани» он не успел.

Удача, однако, мелькнув было розовыми ягодицами, тут же повернулась к Сергею личиком и одарила скупой улыбкой. В команде ромейской обнаружился интереснейший персонаж неромейского происхождения: Истислав-моравлянин.

В прежней жизни Сергей о Великой Моравии только слыхал. К концу десятого века княжество сие было стёрто с географической карты. Успев, впрочем, породить одного из главных недругов воеводы Сергея – боярина Блуда.

А вот в этой жизни Великая Моравия существовала и довольно активно: с переменным успехом дралась то с наседающими уграми, то сама с собой.

Вот и папаша заинтересовавшего Сергея персонажа в своё время выбрал не ту сторону. В конфликте законного правителя Маймуна и его младшего брата Святополка папаша встал на сторону Святополка. Святополк продул и смылся к потенциальному противнику, который не преминул отхватить кусок от спорного наследства.

И папаша Истислава тоже сбежал. В Херсонскую провинцию.

Позже братья помирились, но для папы Истислава это значения не имело. Владение его уже было поделено, и пункт о возвращении её прежнему хозяину в сделку между братьями не вошёл. Равно как и амнистия. Сын мятежника возвращаться на историческую родину тоже не планировал. Может, оно и к лучшему, ведь через несколько десятилетий родина кириллицы Великая Моравия перестанет существовать.

Полезное вышло общение. А главное, по ходу его у Сергея возникла неожиданная мысль по поводу новой легенды собственной «биографии».

– Ага, явился! – громогласно объявил первый же дружинник, встреченный возвратившимся на варяжское подворье Сергеем. – Бегом к княжичу. Искал тебя.

– Куда ходил? – не слишком дружелюбно поинтересовался Рёрех.

Княжич был не один. Вместе с ладожским наместником. Руководство выпивало и закусывало.

Сергей ответил. Язык его при этом слегка заплетался. Всё же две чаши вина для неокрепшего организма – это немало.