Варяго-Русский вопрос в историографии

О полнейшей надуманной этой версии, навеянной норманизмом, неоднократно говорил автор настоящих строк. Не повторяясь, следует привести некоторые контрдоводы. Во-первых, в Сказании о призвании варягов прямо читается, что Рюрик пришел на Русь не только с братьями, но и «с роды своими»: «И изъбрашася 3 братья с роды своими (курсив мой. - В.Ф.), и пояша по собе всю русь, и придоша к словеномь первое и срубиша город Ладогу и седе в Ладозе старей Рюрик, а другий, Синеус, на Беле-озере, а третий Избрьсте, Трувор». В связи с чем имя Синеус никак не может обозначать то, во главе чего он стоял. Да и очень странно, конечно, что летописец, вначале переведя «свой род» правильно, чуть спустя ту же фразу не понял и перевел уже неправильно. Не менее странно в таком случае в скандинавском оригинале звучало, что «свой род», т. е. род Рюрика, сел «на Беле-озере», «верная дружина», т. е. верная дружина Рюрика, - в «Изборьсте», а сам Рюрик - в Ладоге (и что это за сила, разбросавшая по всему Северо-Западу нерасторжимое - князя, его род и его дружину?).

Во-вторых, как правомерно отметил в 1994 г. С.Н. Азбелев, интерпретации имен братьев Рюрика как «sine hus» и «thru varing» противостоит русский фольклор о князьях Синеусе и Труворе. В-третьих, в 1998 г. филолог Е.А. Мельникова подчеркнула, что «sine hus» и «thru varing» полностью не соответствуют «элементарным нормам морфологии и синтаксиса древнескандинавских языков, а также семантике слов hus и voeringi, которые никогда не имели значение "род, родичи" и "дружина"...». В-четвертых, миф о легендарности братьев Рюрика, следовательно, миф о скандинавской основе Сказания о призвании варягов разрушает одно только свидетельство Пискаревского летописца, зафиксировавшего многовековую традицию, по крайней мере, с IX по XVI в. включительно, бытования имени Синеус: в известии под 1586 г. об опале на князя А.И. Шуйского читается, что «казнили гостей Нагая да Русина Синеуса с товарищи»[198]. Это как раз для тех, кто вслед за археологами Л.С. Клейном, Г.С.Лебедевым и В.А. Назаренко считает, «что имеющиеся письменные источники практически оказались исчерпанными...». Источник этот неисчерпаем, просто «ищите и обрящите».

Носов мог также обратить внимание коллег-археологов на недостойность создания ими, посредством «предположений и домыслов», наукообразных сочинений, в которых они лихо решают проблемы, абсолютно далекие от их компетенции. Например, напомнить Д.А. Мачинскому, в 1984 и 1986 гг. уверявшему, что скандинавскую природу имени «Русь» подтверждает топонимом Roslagen, и В.Я. Петрухину, в 2000 г. указывавшему, что «этот топоним содержит ту же основу rops-, что и реконструируемые слова, означавшие гребцов- дружинников и давшие основу названия русь», что несостоятельность такой связи продемонстрировал еще Г.А.Розенкампф, что в 1837 г. Н.А.Иванов, констатируя, что в древности» Рослаген именовался Роден, заметил, что буква с входит в название Род-лагена «только по грамматической форме германских языков для обозначения родительного падежа» и «что росс или русс не означает гребца по-шведски», что в 1842 и 1845 гг. Н.В.Савельев-Ростиславич и С.А.Бурачек также подчеркивали, что в слове «Rod'slagen» буква s не принадлежит корню «Rod», а есть знак родительного падежа, в связи с чем Rod'slagen не мог сообщить своего имени Руси, что и датский лингвист В.Томсен в 1876 г. указывал на родительный падеж первого слога «имени Roslagen» («древнего шведского существительного roper (rod, древненорм. róðr), собственно: гребля (ср. нем. Ruder - весло), судоходство, плавание), говорил об отсутствии «прямой генетической связи между Рослагеном как географическим именем и Ruotsi или Русью», о слишком позднем появлении названия Roslagen, чтобы принимать его «в соображение» (в древности эта часть местности именовалась Roper, Ropin)[199].