Вариант «Зомби»

Спор разгорелся с новой силой. Теперь обсуждались другие темы. Про Зинаиду Перову забыли, все крутилось вокруг способов побега из морской тюрьмы. Зэки припоминали аналогичные случаи из своей практики, а также из рассказов «братвы». Клоков понял: содержательная часть беседы закончилась. Зинаида рассказала все, что произошло с ней наверху. А бредятину, которую несли Пинцет, Хром и Шныра, можно было спокойно пропустить мимо ушей.

Рыжеволосый парень решил забраться на верхнюю полку, благо, она была свободна. Лечь, дистанцироваться от суеты. Как он надеялся, до берега оставалось совсем немного — несколько часов хода. Дима твердо помнил, что к острову они шли около полутора суток. Зэки с разговоров о будущем полностью переключились на воспоминания о прошлом: кто и как убегал из зоны. Делились опытом. Причем, как понимал бывший студент, плели чудовищные небылицы. Видимо, сами понимали это, но все равно продолжали рассказывать все новые и новые байки. Может, так они снимали нервный стресс. Может, просто коротали время, боролись со скукой.

Клоков ошибся на десяток часов. Скорее всего, потому, что в этот раз ветер дул навстречу судну. А может, в первом переходе на дорогу ушло не полтора дня, как он считал. Больше.

В любом случае, в «морской тюрьме» им пришлось провести еще одну, вторую ночь. Если б не катастрофа на острове, объединившая рабочих, они б точно перерезали друг друга. Чуть ли не двое суток эвакуированные находились в замкнутом пространстве…

Корабль подошел к берегу лишь утром следующих суток. Как и в первый раз, когда экипаж готовился к высадке на острове, наверху возникло оживление. Экипаж забегал по палубе. Загудели сирены, о чем-то предупреждая команду. Стала слышна чья-то отрывистая речь.

Рабочие, догадавшиеся, что корабль находится неподалеку от берега, столпились возле трапа на верхнюю палубу. Пытались угадать, что происходит на корабле.

— Крым! — отрывисто произнес Леха-Гестапо. — Ты плакался, что слышишь базары мотористов в машинном отсеке… А ну-ка, встань сюда, первым. Слушай и говори, что уроды на палубе делают!

Зэк тут же протиснулся вперед. Схватился за железные поручни, даже поднялся на несколько ступенек. Замер в напряженной позе, прислушиваясь к разговорам команды.

— Больше ругаются пока… — сообщил он. — Сплошной мат. Так, похоже, к нам судно какое-то подходит. Плеск моря сильный. Мешает. Гул дизелей…

— Судно?! — удивленно переспросил Мезенцев и зачем-то посмотрел на Георгия Салидзе.

Бригадир недоуменно пожал плечами и покачал головой.

— Что еще за судно? — поинтересовался Доценко.

— Щас-щас! — торопливо ответил Крым. — Погодите, не шумите. А то я из-за вас вообще ничего разобрать не могу… Сплошная блевотина звуков.

Все замерли, стараясь не мешать «слухачу». Пауза растянулась на несколько минут, в течение которых Лишнев успел наступить на ногу Дмитрию Клокову. Они стояли рядом, и бывший спецназовец, нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу, промахнулся. Вернее, попал — как раз на Димины пальцы. Клоков зашипел от боли, но сдержался.

— Ага, ветер сильный, — пробормотал Крым. — Вот в чем дело! Вот почему они ругаются. К нам подходит судно на воздушной подушке. Из-за ветра — большие волны. Трудно удержаться на одном месте.

— Судно на воздушной подушке?! — повторил Лишнев и вопросительно посмотрел на Марата Доценко.

— Сам не понимаю, — отозвался Марат. — Я думал, мы уже на входе в Мурманский порт. Швартуемся к причалу.

— Нет, мы в открытом море, — объявил Крым. — Сто процентов! Похоже, нас собираются пересаживать на другой корабль. Как раз тот, который на воздушной подушке.

— Это еще зачем? — настороженно спросил Леха-Гестапо.

— Шоб я знал! — Крым перекрестился.

Загадки вскоре разрешились. Сверху хлынул яркий свет. Люди в нижнем коридоре, у кают, на какое-то время ослепли. Глаза не были готовы к такому «удару».

— Поднимаемся наверх! — гаркнул Смердин. — Быстро!

— С вещами на выход, — попытался пошутить Косой, да только никто не оценил его юмора. Долгое путешествие утомило, измотало всех.

Похватав баулы с личными пожитками, люди один за другим стали подниматься на палубу. Их неприятно поразило то, что на надстройках корабля — везде, куда можно было «дотянуться» взглядом — дежурили бойцы с оружием.

— Надо ж, какая торжественная встреча пострадавших! — с иронией произнес Доценко.

— Один, два, три… — считал Смердин вслух, стоя чуть в стороне от трапа, по которому эвакуированные с острова выбирались на палубу. — Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Четырнадцать. Все! Проверить каюты!

Трое людей в камуфляже сорвались с мест, нырнули в темное нутро корабля. Наступила пауза.

— Кого они там ищут? — поинтересовался Доценко. — Думают, кто-то из нас раздвоился?

— Чисто! — высунувшись наружу, произнес один из бойцов.

— Принято! — Смердин выставил вперед квадратный подбородок.

Улыбки не было и в помине. Лицо командира отряда изменилось, стало жестким, неприятным.

— Начинаем погрузку на катер! — скомандовал он.

— Будто скот гоняют! — сквозь зубы процедил Марат. — Баранов каких… Туда давай… Сюда давай… А вот в эту сторону — не давай.