Вариант «Зомби»

Труба тут же отозвалась, видимо, человек на другом конце справлялся, где Смердин. Подручный начальника лагеря, назвавшийся Бросовым, стал нести какую-то чушь про инспекцию периметра лагеря, которую проводил подполковник. Труба в ответ что-то опять прохрюкала.

— Есть! — коротко отозвался «камуфляжный» и дал отбой.

— Что там? — лениво поинтересовался громила, лежавший на нарах.

— Смердина на линию требовали, — глянув на занавеску, сообщил Бросов. — Приказали передать ему сигнал «Вариант „Зомби“». И еще — чтоб связался с Куроводом, как только появится.

— А кто такой Куровод? И что за зомби такие?

— Это не нашего ума дело, браток.

Бросов резко шагнул к занавеске, отдернул ее в сторону. Дмитрий Клоков сидел возле мини-компьютера, склонившись над столом. Подручный Смердина не догадывался, что рыжеволосый парень рухнул на скамью в тот момент, когда у него подогнулись ноги. «Вариант „Зомби“»! Клоков услышал главное…

— Работаешь?

Дима испуганно посмотрел на громилу, с трудом нашел в себе силы, чтоб кивнуть.

— Молоток! Работай!

Бросов задернул занавеску. Скрипнул деревянный настил. Наступила тишина.

— Далеко там до смены? — поинтересовался кто-то.

— Около часа еще, — отозвался другой голос.

Опять все стихло. Больше подручные Смердина ни о чем больше не говорили. Быть может, они не знали, что «Вариант „Зомби“» подводил черту под Диминой жизнью. Да и не только Диминой. Всем пленникам предстояло умереть через десяток-другой часов.

Об этом еще не знали ликвидаторы. О том, что получен условный сигнал, пока не догадывался командир группы. Однако Дмитрий Клоков, сидевший возле миникомпьютера, отлично понимал: Смердину доложат о звонке. Очень скоро.

А значит, идут последние сутки его, Диминой, жизни.

Люба и Зина молча сидели на полу «женского» барака, когда в помещение с хохотом ворвались трое подручных Смердина. Им потребовалось несколько мгновений, чтобы разглядеть в полутьме женщин, которые отползли назад, со страхом прижались к дальней стене.

— Врача мне! Срочно! — захохотал первый.

Двое солдат бросились вперед, повалили «докторшу» на пол. Принялись срывать с нее свитер. Любаня закричала, бросилась вперед. Попала в объятия третьего охранника.

За спиной рыдала Зинаида. Любаня каким-то чудом извернулась. Оттолкнула потерявшего равновесие конвоира, выскочила наружу.

— Костя! — что есть мочи закричала она. — Костя! Костенька!

Женщина бежала прямо на «колючку», разделявшую лагерь на две половины.

— Стой! — заорал караульный с вышки. — Стоять! Убью, стерва!

— Стой! — вторил ему выскочивший из «мужского» барака Лишнев. — Люба, стой! Нельзя на колючку! Убьет! Ток!!!

— Костенька!!!

Люба с рыданием упала на колени возле колючей проволоки. По другую сторону от преграды находились Лишнев, Доценко, Мезенцев. И ничего не могли сделать. Охранник настиг жертву. Радостно оскалившись, схватил Любаню за волосы.

— А-а-а! — заорал Леха-Гестапо, бросаясь к колючке.

И остановился, в сантиметрах от преграды. Подручный Смердина потащил пленницу в барак. Любаня зарыдала. Потом, видимо, собрав последние силы, ударила мучителя по лицу. Вырвалась из захвата, вновь бросилась к своим.

— Стой! Люба! — успел крикнуть Лишнев.

«Ой! Ой! Ааааа!» — вернуло эхо. Тело женщины выгнулось на колючей проволоке, несколько раз дернулось. Сработал автомат защиты, завыла сирена. Донеслись громкие крики, к месту трагедии бежали Смердин и несколько его бойцов. Конвоир, преследовавший Любаню, замер в метре от колючки. Стоял, глядя на то, как умиравшая сползает вниз.

— Отомсти… — прошептали губы женщины.

Любаня так и осталась висеть на проволоке, глядя в глаза Константину Лишневу.

— Назад! — заорал Смердин. — Быстро назад! Всем в барак!

— Ссуки! — Лишнев рванулся к проводам высокого напряжения, презрев опасность.

Он с размаху упал грудью на колючку. Та прогнулась, и Константин, вытянув руки, сумел достать охранника, у ног которого полусидела-полулежала Любаня. Резко притянул солдата к проводам, глянул в лицо.

— Умри! — дикий крик бывшего спецназовца услышал даже Дмитрий Клоков, все еще сидевший в бараке Смердина.

Человек в камуфляже захрипел, дернулся, но Лишнев не дал ему опомниться. Резким движением сломал шею. Тело обмякло, поползло вниз, на упавшую Любаню.

— Ну уж нет! — тяжело дыша, спецназовец дернул врага в сторону, оттаскивая его от мертвой женщины. — Тебе здесь не мес…

В следующее мгновение никто не понял, что произошло. Константина отбросило от колючки. Лишнев упал на спину, будто его парализовало. И только тогда люди догадались: электрозащита включилась вновь.

— Назад, вашу мать! — орал Смердин. — В барак! Всем в барак!

Доценко и Фокин попытались добежать до Константина, поднять его. Грохот автоматных очередей, визг пуль возле ног заставил их отступить.

— Всем — в барак!

Автоматы загрохотали вновь. Пленников загнали в барак. Уже оттуда, под дулами, они наблюдали, как избивают ногами Лишнева. Сначала Костя пытался защищаться, закрывал лицо руками, а потом, видимо, потерял сознание. Озверевшие конвоиры продолжали наносить страшные удары по неподвижному телу.