Варианты будущего

Из проема, ведущего в соседние с боксом помещения, где раньше были какие-то бытовки, кладовые и небольшой магазинчик автозапчастей, слышится какой-то посторонний звук, похожий на шарканье. Илья вскидывает автомат, щёлкает предохранитель, широкими беззвучными шагами идёт к проему. Две секунды, и он уже за дверью.

– Лапы в гору! Завалю на хер!

– Не стреляй, Лис, это я… – Ванька. Стоит, выставив перед собой ствол ружья, но в Илью не целит. – Это я, не стреляй!

– Что здесь произошло, Ваня?

– Мужики на снегоходах, четверо… – отвечает мальчик. – Я до ветра отошёл туда… – он кивает куда-то назад, – в магазин… А они появились… Тихо подошли и… Они без снегоходов поначалу были. Это потом, когда всех повязали, двое отошли куда-то и подъехали… Я в окно вылез и снаружи за углом прятался… Я мог бы по ним стрельнуть… – голос Вани задрожал, – но побоялся… – он всхлипнул и разревелся.

– Тихо, парень… – Илья подошёл и обнял мальчика. – Не хнычь. Ты всё правильно сделал.

Подошедший сзади Антон стоит молча, видя, как страшное перед этим лицо Лиса снова изменилось. Видно, что Лис не тянет время и не придается рефлексии. Лис думает.

– Если бы высунулся, – продолжает Илья, похлопывая мальчика по спине, – подстрелили бы тебя в два счёта. И не побил бы ты тогда людоедов… – он отстраняется от Ивана и смотрит тому в глаза. – Понимаешь?

Арсений заступил дежурить с восьми вечера вместе со своими двоюродными братьями Прохором и Германом. В восемь утра их сменят Артём, Тимофей и Никита, а тех завтра вечером – Данила с Матвеем и Ярослав. Следующая смена через сутки с утра. Так они жили последние полгода после нападения неизвестных на их хутор. Отдежурил, отоспался, примерно через раз или через два съездил на охоту с Борисом, старшим на хуторе и первым охотником, и снова на дежурство…

Но охоты в ближайшее время теперь не предвиделось. Борис с сыном-вдовцом Ярославом и родными братьями Данилой и Матвеем вернулись с охоты с хорошей добычей. Отловили четверых бодычей. Еды теперь хватит надолго. Придётся сидеть на хуторе безвылазно хорошо если месяц, а то и все полтора. Арсения это огорчало. И так день и ночь – сплошная темень, считай и нет того дня… по привычке днями время считают… так теперь и не выбраться с хутора. Охота для хуторских мужчин как праздник, аналог базарного дня у предков. Арсений любил охоту. То зайца подстрелишь, то лисицу, а то и бодыча живьем изловишь – благодать!

Прошлым днём, как началась метель, на Бориса словно нашло что-то. Поднял едва проспавшуюся смену, приказал собираться на охоту. Борис – мужик непростой, чуйка у него на такие дела. С ним не пропадешь. Что значит потомственный казак! С начала осени, когда пять больших и дружных между собой семей собрались вместе под рукой Бориса, и до этого самого дня никто из них не мерз и не голодал. И целы все… кроме жены, невестки и двенадцатилетнего внука самого Бориса. После же нападения собрал Борис всех мужчин в трапезную и объявил, что отныне заживет их хутор по новым правилам. «А кому не по душе, вот Бог, вот порог… никого не держу», – добавил Борис тогда. Никто не ушёл. И не зря. Жили теперь как настоящие мужики – несли службу, охраняли семьи, добывали пропитание. А слово Бориса стало для всех теперь как Слово Божье. Сказал: «собирайтесь, через полчаса выезжаем на охоту», и через двадцать минут все у снегоходов. А что метель – так и бес с ней.

Арсений был бы рад, если бы его ребята сменились тем утром. А теперь вот сынок Борисов с дружками будет хорохориться: второй охотник на хуторе… ага… Вот только Марию с Ильей не уберег «герой» этот… А приучил бы тех к оружию, глядишь и живы бы сейчас были. Зато он, Арсений, свою жену Людмилу и падчерицу Катюшу, которая ему в последнее время стала как вторая жена, к оружию сразу приучил, как началось… С осени пистолеты под юбками на бедре носят, и ночью под подушку кладут. Вот родит Катюша ему сына – конечно же, это будет сын! – пара месяцев осталась, и тому ствол первой игрушкой будет. А годков с пяти Арсений начнёт учить его стрелять.

Время без пяти четыре – пора на обход. Очередь Арсения чресла морозить.

В сторожевом доме никто не спит – с этим строго, все бдят, забивают «козла» (Борис не одобряет, но и прямого запрета нет), поглядывают на пульт с двумя красными лампочками. После нападения в общем доме и в трапезной установили тревожные кнопки и наладили женские дежурства. Кроме того, теперь каждая хуторянка носит при поясе кобуру с пистолетом. Пробовали было соорудить сигнализацию по всему хутору – натянули провода по периметру, которые при задевании должны были замыкать контакты, подавая сигнал на пульт, – но вскоре отказались от этой идеи, так как оледенение проводов и замыкателей приводило то к ложной тревоге, то к несрабатыванию сигнализации. В итоге ограничились тем, что заминировали двери нескольких домов и поставили старые добрые растяжки, – взрыв гранаты в любую вьюгу услышишь. Проверяли.