Варлок

Поймав свободную руку девушки, которую она уже направила на пьяных отморозков, я успокаивающе сжал её кисть и немного опустил вниз, показывая, что всё в порядке, а затем шагнул вперёд, спиной прикрывая старых знакомцев от неминуемой смерти. На удивление, будущая учительница всё поняла правильно, послушно убрала МПК и расслабилась.

«М-да, — подумалось мне. — Тяжело ей придётся…»

— Здорово, Москвич! Вернулся, значит. А я-то думаю, чой-та тебя не видно. Может, случилось чего… Да отстань ты! — последнее предназначалось Лысому, другу и соратнику, всё ещё пытавшемуся оттащить Осипова от меня. — Сеструху вот твою спрашивал, говорит, ты в Новосиб уехал учиться.

— Ну, здорово, Сяпа. А с чего вдруг такая трогательная забота? — я внимательно посмотрел на троицу, превратившую мои первые годы жизни в Чулыме в настоящий ад. — Да, сразу предупрежу. На будущее: узнаю, что до моих родных докапываешься — живьём зарою.

— Ты это… ты чего, Москв… э-э, Кузьма! Я ж это, чисто так. Да я не в жизнь…

— Ага, как же. Прекрасно помню, как вы мне устраивали эту «невжизнь», — ухмыльнулся я, и буквально затылком почувствовав интерес девушки, специально для Марины пояснил: — Мы тогда сюда только переехали, я заниматься начал. Чакры открыл очень быстро, а вот с остальным была беда. Особенно с приложением силы. Вот эти уродцы пару лет и отрывались, в то время как я им даже ответить не мог. Боялся зашибить болезных. Зато, когда с контролем стало получше, вот тогда мы пообщались… правда, Сяпа? Помнишь тот день?

Судя по тому, как троица дружно протрезвела и побледнела, события полуторалетней давности ещё не выветрились алкогольными парами из их дурных голов. Вообще, данных индивидов смело можно было заносить в книгу рекордов Гиннесса, как самых везучих отморозков в мире. Ведь описывая девушке ситуацию, я сильно лукавил.

В те дни из-за из издевательств я был близок к самому настоящему срыву и периодически почти подходил к той черте, за которой меня ждал разрушительный шторм сансары. Если бы не мой мудрый Наставник, то вместо одного случайного трупа, в Чулыме могла бы появиться новая «Зона»… не хуже украинской. Так что, думаю, я был вполне справедлив и милостив, когда устроил им день покаяния. Прогнал голышом через весь город, при этом заставляя просить прощения у каждого встречного, в том числе и у офигевшего от подобного зрелища участкового.

Неудивительно, что после этих воспоминаний желание общаться дальше у ребят улетучилось. Однако просто сбежать, да ещё и перед красивой девчонкой, в их понимании было совсем «не по-пацански». Парням обязательно требовалось оставить за собой последнее слово.

— Эх ты… Мы к тебе как к земеле, а ты… Мы ж тебя так жизни учили! В одну школу ходили… — Для окончательного образа обиженной невинности Сяпе оставалось только всплакнуть.

Тем не менее он в сердцах махнул рукой, и компания удалились обратно к крыльцу ДКЖ, горестно вздыхая о своей тяжёлой судьбе и людской неблагодарности. Мы же, проводив взглядом троицу закадычных приятелей, отправились дальше, благо идти оставалось немного.

Машинально перекрестившись на храм, я зашагал по засыпанной гравием дороге. Обойдя небольшой садик и огороженные невысокой изгородью огороды, я пару секунд помедлил, а затем решительно зашёл в приветливо распахнутую калитку и оказался перед домом, что со скандалом покинул всего-то год назад. Калиброванный кругляк, из которого было построено здание, за прошедшие пять лет потемнел, и теперь, в ярких лучах августовского солнца, казался грязно-бежевым, а потому сильно контрастировал с беленькими, свежевыкрашенными наличниками и распахнутыми ставнями, за которыми колыхались нежные тюлевые занавески.

Невысокая двускатная крыша, покрытая красной металлочерепицей, слегка выцвела. Ветер нанёс на неё сору, не похоже было, чтобы после моего отъезда ею кто-нибудь занимался, что, впрочем, неудивительно.

— Ты здесь живёшь? — с лёгким удивлением спросила Марина, осматривая вытоптанный внутренний двор, стоящую под навесом старенькую «Ладу-Калину», развешенное на верёвках стираное бельё и разбросанные то тут, то там детские игрушки.

— Я здесь жил, пока не поступил в техникум, — ответил я. — А что?

— Ну, — девушка немного смутилась, — я просто думала, что… А тут…

— Ну да. Тут у нас вот так, — хмыкнул я. — Это вам не роскошная загородная дача тайного олигарха.

— Да я не… — хотела было что-то ответить Марина, однако в этот момент из сарая вынырнула кудрявая девочка лет двенадцати, держа в руках большой металлический таз, и застыла на пороге, увидев незваных гостей.

— Кузя? — словно бы не веря своим глазам, воскликнула она.

— Привет, Мань, — я улыбнулся младшей сестре. — Родители дома?

— Братик! Кузя приехал! — Таз с грохотом полетел на землю, а визжащий от радости ураган сию же секунду оказался у меня на шее.