Варлорд. Темный пакт

Скользнув взглядом по залу, британец ощутил исходящий от специалиста Линклейтерс самый настоящий страх. Как и от барона Нидермайера – этот господин, уязвленный поведением Волкова на балу, даже влез в краткосрочные долги, чтобы попасть на мероприятие. Хотя, вполне возможно, это лишь ширма – и появление барона организовано также на аравийские деньги. Вглядевшись в широкое лицо массивного мужчины, британец задержался на нем взглядом на долю секунды.

Нидермайер все понял правильно. Внешне сохраняя спокойствие и показательную неторопливость – по принятой в клубе манере поведения, барон тем не менее подошел со всей возможной стремительностью.

– Поздравляю с прекрасной покупкой, барон, – произнес британец, улыбнувшись одними губами. – Хорошая девушка, мне она понравилась.

– Благодарю, ваше королевское высочество, – склонил голову барон, – для меня будет честью подарить ее…

Британец уже не слышал – развернувшись, он двигался прочь из высокой ложи. Теперь мужчина улыбался не только губами – смятение барона ему по-настоящему понравилось. После начала соревнования, когда юрист из Линклейтерс выкупил жизнь Волкова, а Нидермайер купил парню последнее место выхода, британец поставил весь свой миллион на паренька, чем вызвал самый настоящий панический ужас у обоих. Принц любил музицирование, но больше всего он обожал игру на чужих нервах.

Многие провожали уходящего британца взглядами исподтишка. Его совершенно неожиданное прибытие на мероприятие удивило членов элитного клуба, в котором он не появлялся более пяти лет. Но цель визита ясна как день – Саманта, взбалмошная леди, также совершенно неожиданно для многих решившая развеять скуку в смертельном матче. И когда британец ушел, среди гостей возникли осторожные пересуды – закончилась ли свобода экстравагантной девушки, чьи поступки удивляли весь высший свет уже не первый год?

Через четверть часа, сидя в кабинете королевского люкса, британец нетерпеливо ожидал гостя. Гостью. Но в тот момент, когда дверь распахнулась и в кабинет быстрым шагом зашла Саманта, он увидел мигание оповещения коммуникатора. Кивнув девушке – указывая на кресло, принц ответил на вызов.

– Да. Да. Нет. Нет, пусть не переживают, – улыбнулся британец. – Да, этот… как его, Волков? Скажи, что он мне совершенно безразличен. Постой… добавь еще, что я хоть так и сказал, но лично ты не уверен в этом. И еще добавь, что он конфедерат, пусть и с купленным гражданством – но даже так на их месте было бы глупо играть с огнем. Но это уже озвучь как собственное мнение.

Не дослушав собеседника, британец завершил вызов, усмехнувшись. Линклейтерс не зря одна из ведущих мировых адвокатских контор: менее чем за четверть часа сумели найти выход на очевидного наследника трона после столь неожиданной ставки и поинтересоваться, не идут ли против его интересов, выкупая для аравийцев мальчишку.

Всего пара фраз, и теперь в аврале цейтнота десятки облеченных влиянием и властью людей будут решать, как поступить – пожертвовать прибылью или серьезно рискнуть. Ведь ставки невероятно высоки: шейхи всегда платят по счетам многократно выше стандартной планки, а это хорошие деньги. «Очень хорошие деньги», – смакуя, повторил про себя удовлетворенный неожиданным эффектом британец.

– Я слушаю, – произнесла в этот момент Саманта, привлекая внимание собеседника.

Британец, не отвечая, выдвинул несколько ящиков стола в поисках чего-то. Не найдя, недовольно дернул щекой и поднял взгляд, встретившись с яркими васильковыми глазами.

– Я хочу услышать… – с напряжением в голосе вновь заговорила девушка.

– Защиту поставь, пожалуйста, – прервал ее британец.

Саманта удивленно взметнула брови, но спорить не стала – сконцентрировавшись, повесила над столом под потолок туманную полусферу. Дополнительно ко всему многоуровневому колпаку, ограждающему королевский люкс.

– Продолжай, – кивнул мужчина.

Девушка глубоко вздохнула, стараясь справиться с раздражением, и вновь заговорила.

– Я прибыла сюда, послушно изображая веселящуюся обезьянку для всей этой слюнявой братии престарелых онанистов, и…

– Сестренка, прошу… – поморщился британец.

– …и сейчас я хочу знать, зачем выполняла твою просьбу, – не обратив внимания на явное недовольство собеседника, закончила девушка.

– О том, что это была моя просьба, в ближайшие лет десять, а может быть даже двадцать или тридцать, будут знать только двое – ты и я.

Абсолютно непохожие брат и сестра некоторое время сидели в молчании, глядя друг другу в глаза. Саманта ни словом, ни жестом не показала отрицания или согласия. Но собеседнику это не было нужно.