Варлорд. Темный пакт

– Валерий Георгиевич! – показательно поджав губы, продемонстрировала свое крайнее недовольство директриса. И заговорила, чеканя слова: – Вы оба прекрасно знаете, как велико для меня значение рейтингов учебных заведений, и при этом решили самоустраниться от участия в общественной жизни гимназии.

«Оба?» – крайне удивился я. После странной фразы директрисы мне стало понятно только то, что сейчас я один здесь чего-то не понимаю.

– Решили, какие молодцы, – ядовитым голосом продолжила директриса. – Но раз такие умные оказались, предупреждаю – тогда жду от вас спортивных успехов. Не будет побед в золотой императорской сетке…

– Марьяна Альбе… – Валера мигом растерял всю расхлябанность. Вид у него стал такой, словно ему прямо сейчас необходимо коня на скаку остановить, а он внезапно не готов.

– Не будет побед в золотой императорской сетке, – повторяя, повысила голос женщина, перебивая мигом посерьезневшего юношу, – я вам с инициацией по волчьему билету подарю. А ваши родители, Валерий Георгиевич, – еще сильнее повысила голос директриса, – мне только спасибо за это скажут. Вы, оба, все поняли?

– Поняли, – только и повторил Валера, подходя и протягивая ассистант для активации должности старосты. Стоило директрисе коснуться таблетки и подтвердить права доступа, как вихрастый парень почти моментально исчез из кабинета.

– Вы меня поняли, Артур Сергеевич? – перевела на меня взгляд директриса.

Был, конечно, вариант покивать и сделать, как Валера. Но по краткому здравому размышлению я отказался – во-первых, Марьяна Альбертовна может почувствовать фальшь, а во-вторых, происходящее мне не очень понятно. А я всегда руководствовался принципом, что лучше задать вопрос и выглядеть дураком, чем выглядеть дураком уже из лужи, в которую приземлился.

– Если честно, Марьяна Альбертовна, я совершенно не понял причину вашего огорчения, а также того, почему именно от меня требуется участие в общественной жизни гимназии, как и спортивные победы.

– Аэуа… – издала невнятный звук Марьяна Альбертовна. Но ее замешательство длилось лишь краткий миг. – Хотите сказать, что Максимилиан Иванович вам ничего не объяснил? – ровным тихим голосом произнесла директриса. Тон ее при этом не оставлял сомнений в том, что кому-то совсем скоро придется попасть под залп критики по-настоящему тяжелой артиллерии.

– Для того чтобы я сейчас не находился среди информационного вакуума в процессе данного обсуждения, Максимилиан Иванович не наделил меня абсолютно никакими сведениями, – кивнул я.

«Абсолютно никакими» выделил сознательно – фон Колер последние дни особенно усердствовал в своей нудной дотошности, так что пусть теперь отдувается от разъяренной директрисы. Да, я такой.

– Вы любите проигрывать, Артур Сергеевич? – неожиданно поинтересовалась Марьяна Альбертовна.

– Нет, – просто ответил я.

– Проигрывать не любит никто. Победитель всегда только один, проигравших много больше. В учебных заведениях императорского рейтинга существует негласная традиция распределения тех, кто может выигрывать. В ваш выпускной год у меня в гимназии оказалось всего два человека – вы и Валерий. И вместо того, чтобы принимать участие в жизни гимназии, вы оба решили самоустраниться от общественной деятельности.

Кажется, я начал понимать – совсем немного, правда. То, что озвучила сейчас директриса, было похоже на систему драфта игроков в НХЛ – когда клубы, занявшие низкие места в таблице предыдущего сезона, в следующем имеют первоочередное право на выбор молодых талантов.

– Мне не понятно вот что… – проговорил я, глядя в глаза директрисе, – в пяти классах выпускного года более ста человек. И среди них только двое тех, что может выигрывать?

– Вы не поняли, Артур Сергеевич. Среди ста моих учеников второго года есть весьма способные. Вопрос не в том, кто может. Вопрос в том, кто не побоится выигрывать. Все еще не понимаете? – внимательно посмотрела на меня женщина.

– Прошу простить, но не совсем.

– Доля сильных – выигрывать. Победой сильного никого не удивишь, зато поражением…

– Оу, – теперь уже была моя очередь удивляться. Проглотив сразу несколько изумленных возгласов, я удивленно взирал на собеседницу. И постепенно начинал осознавать, о чем вообще речь.

Еще на собрании директриса сама предельно откровенно сказала, что ее гимназия не принадлежит к числу тех, что находятся на верхних строках императорского рейтинга. И здесь уже начинается взрослая жизнь – да те же дуэли разрешены с момента достижения пятнадцати лет, после первого совершеннолетия. Самостоятельные, в смысле, разрешены, до этого момента все происходит лишь с согласия родителей.