Варлорд. Темный пакт

Голубой. Претендующее на достижение британцев Трансатлантическое содружество. Менее спаянное центральной властью, чем земли британской короны, но сопоставимое по размеру территорий, – Испания, Франция, Соединенные Штаты, обширные владения в Африке, анклавы в Латинской Америке и практически весь Индокитай.

И только после этого на карте появился темно-синий цвет Евросоюза, который на фоне предыдущих трех Империй казался совсем незначительным. После того как часть Европы окрасилась темно-синим, появилось несколько клякс оставшихся за Евросоюзом колоний – бельгийские, итальянские и германские в Африке, голландские в Индонезии, скромные пятна османских территорий в песочнице Ближнего Востока.

Обернувшись к принцу и цесаревичу, герцог подождал немного, а после приподнял правую руку, и вокруг его кисти закрутился серый вихрь. Несколько мгновений, короткий жест, и вихрь, словно липкая паутина, оказался брошен на карту. Усиливая впечатление ассоциации с паутиной, серые липкие щупальца начали расползаться по Земле, обозначая территории, контролируемые корпорациями. В сравнении с владениями Большой Четверки серого цвета было совсем немного, но вот способ демонстрации вызывал настороженность.

Закончивший с визуализацией карты итальянский герцог продемонстрировал легкий поклон и присел обратно за стол.

– Прошу простить за столь… вызывающе ярмарочное представление, но иногда одна демонстрация стоит тысячи слов, – улыбнулся герцог, поочередно глянув на русского и британца.

– Мы увидели все, что необходимо, – посмотрел на русского кузена британский принц и, когда цесаревич кивнул, повернулся обратно к герцогу. – Можете переходить к делу.

– Русские и британцы уже более двух сотен лет ведут свою Большую игру для того, чтобы решить, кто из вас имеет больше прав владеть этим миром. Именно поэтому, как первый гонфалоньер справедливости, я пригласил вас обоих сюда, как наследников трона.

Британец, который в очереди наследования был вторым, сохранил невозмутимость. Лишние слова были не нужны – все собравшиеся здесь понимали, кто именно станет вскоре королем. Итальянец в этот момент обернулся к огромной проекции карты.

– Как и сто лет назад, перед Великой войной, Франция, Россия и Британия владеют большей частью обитаемого мира. Мира, который создали итальянцы, – добавил герцог после небольшой паузы.

Итальянец выдержал еще одну паузу, но русский и британец хранили молчание, ожидая продолжения.

– В одна тысяча пятьсот двадцать седьмом году Медичи покинули Флоренцию, а фра Никколо Макиавелли покинул этот мир. Через пять лет после этого была опубликована его инструкция как править миром под названием Государь. В этом же году последний гонфалоньер справедливости Алессандро Медичи сложил свои полномочия, а должность была упразднена. Итальянцы окончательно оставили этот мир вам.

Прошло пять сотен лет. Сегодня реальных кандидатов осталось всего… трое. Как и сто лет назад.

Итальянец сделал паузу, глубоко вздохнул и сел вполоборота к карте.

– Россия, – ярче загорелась территория Конфедерации. – Великобритания, – красным вспыхнули территории Империи. – И… корпорации, которые мы между собой уже называем Гидрой, – закончил итальянец, после чего опутавшая мир серая паутина блеснула сталью.

Отвернувшись от карты, герцог еще раз внимательно глянул на наследников империй и продолжил.

– После окончания Великой войны было понятно, что все только начинается. В мире осталось сразу три центра силы, что очень много. Это, прямо скажем, неустойчивая система; три претендента – это уже конец стабильности. И с самого момента подписания мирного договора и Стихийного пакта все понимали, что следующая война не за горами.

Закончив первую мировую войну, мы уже начали готовиться ко второй. Все ждали большую войну, под стать Большой игре, – итальянец выдержал паузу, но наследники по-прежнему молчали. – При этом также все думающие люди прекрасно понимали, что во время Великой войны мы остановились на пороге Рагнарека. И поклонникам методов Винни и Вилли не давали разгуляться те, кто видел войну на уничтожение своими глазами.

Алессандро Медичи прервался и продемонстрировал еще один поклон, извиняющийся. Все же Уинстон Черчилль был знаковой фигурой для англичан, а кайзер Вильгельм приходился пусть дальним, но родственником как британскому принцу, так и русскому цесаревичу.

– После Великой войны все ждали, когда наконец русский медведь и британский лев сойдутся в схватке. Но мы ждали… в предвкушении, – выделил интонацией итальянец последнее слово. – Всем было понятно, что победитель будет править миром. Но никто не ждал повторения войны на уничтожение, когда с лица земли исчезали целые города, а огромные пространства становились безлюдными выжженными землями.