Сам город представляет собой набор скромных двухэтажных зданий, построенных из дерева и камня, большинство из которых в настоящее время изношены из-за воздействия стихии и отсутствия ухода. Разбитые провалы стёкол, грязь, брошенные тачки — всё это усугубляет первое впечатление.
Широкая река разделяет поселение на две части. Вода бежит, забранная с двух сторон в каменную набережную. Хотя “бежит” — это громко сказано. Скорее еле-еле тягуче сочится. Поверхность реки невероятно мутная, а сама вода приобрела жуткий зеленоватый цвет. Того грязного оттенка, что можно увидеть в болоте. Окружающий воздух пропитан едкой вонью.
— Господи, что это?! — с трудом сдерживая рвотные позывы, спрашивает Накомис.
— Вот почему не стоит кидать в океан пластиковые бутылки, — ухмыляюсь я, зажав нос.
— Очень смешно! Здесь вообще есть кто живой?
Картограф пока не отображает людей, только монстров, и исходя из информации на экране, в воде имеются враждебные формы жизни. Редкие красные точки мельтешат где-то в зловонной глубине.
— Вон там, — киваю на зелёную воду, — есть пяток пловцов. Пригласим их на поверхность?
— О да! — с азартом произносит Мэтт. — Время жарить стейки!
— Поверь мне, ты не захочешь съесть ничего из того, что водится в этом болоте.
Нашу болтовню нарушает далёкий звук стрельбы. Инстинктивно все мы оборачиваемся в сторону шума, как те охотничьи собаки. Разве что уши не встают.
— Пойдём познакомимся? — уточняет Гидеон.
— Конечно, — отвечаю я. — Надо же узнать, где здесь лучшее пиво наливают, да, Тай?
Тот меланхолично салютует мне открытой банкой и со вкусом прихлёбывает. Ни смрад реки, ни выстрелы, ничто в этом мире неспособно заставить его отложить в сторону пенный напиток.
Следуя на звук пальбы, мы движемся по набережной и вскоре достигаем большого прямоугольного здания. Судя по роллетным дверям, бетонному пандусу и паре грузовых контейнеров, это склад.
Картограф показывает, что внутри собралось почти полсотни красных точек.
Я иду первым, имея самый жирный кинетический щит, и полутёмный коридор вскоре выходит в просторную полупустую зону. Здесь идёт сражение не на жизнь, а на смерть. Десятка два людей отчаянно отстреливаются от превосходящих сил противника. Знакомые нам рыболюди-скриги, пронзительно вереща, атакуют взятых в кольцо горожан. По крайней мере, думается мне именно так. Не тянут они на отряд, решивший прокатиться в далёкие дали.
Вооружение у защитников разнородное, но в массе своей простое — винтовки, ружья и пистолеты. Я бы сказал, что только треть имеет оружие Сопряжения. Да и экипировка тоже оставляет желать лучшего. Самопальные металлические пластины, прикрученные на грудь, несколько кевларовых бронежилетов, у одного вообще разрезанные куски покрышки закрывают уязвимые места.
Торец склада выходит на реку, вероятно, прежде по ней сплавляли какие-то грузы на баржах. Ворота открыты, и именно сквозь них вливаются ручейки подкреплений для скригов.
Сражение явно складывается не в пользу людей. Держатся они до сих пор лишь благодаря умелому руководству своего лидера и её способности. Женщина лет сорока вертится, как юла, атакуя лезущих монстров. Она широко разевает рот, и пронзительный крик на грани ультразвука конусом расходится во все стороны. Попавшие под его действие враги отлетают прочь, оглушённо тряся башкой. А тех, кто оказался слишком близко, сминает и корёжит.
— Ну что, наш выход? — оглядев товарищей спрашиваю я.
— Погнали! — с решимостью в глазах кивает Накомис.
— Зададим жару! — улыбается Мэтт.
Момент несколько портит огромный скриг, с грохотом падающий на бетонный пол склада. За его спиной закручивается воронка тошнотворной речной воды.
Глава 14
Насколько ублюдок здоровый? Раза в три крупнее своих собратьев. Поскольку те едва достают до груди взрослого человека, этот амбал возвышается над защитниками, как древний дуб над чахлыми берёзами.
Предпоследняя строчка царапает мне мозг, вырывая из горло глухой рык.