Вармастер. Боярская стража

Нет, в такой ситуации простите, к агентурной работе я не способен, — решение я принял моментально.

— Эй, алени! С леди аккуратнее! — резко крикнул я, жестом показывая рядом стоящей со мной компании на конвоиров. Четыре пары глаз синхронно посмотрели в указанном направлении, давая мне так необходимое мгновение. Художник обернулся ко мне первым и похоже даже не понял что произошло, когда спиной вперед отлетел прочь.

Попадание сопроводил четкий хрустальный звон — охранный амулет, защищающий от пуль. С их действием я столкнулся впервые, поэтому не теряя времени выстрелил в падающего художника еще раз, теперь уже на весь заряд первого камня. Там, где только что парил в воздухе удивленный человек — во время прицеливания время для меня замедлилось, возник огненный шар. Раскрывшись цветком, пламя вырвалось дальше вперед и оставляя за собой широкий выжженный след, смело еще и повелителя зверей, который так и сидел с закатанными глазами.

Анненберг пытался достать пистолет из кобуры, действуя — по сравнению со мной, неожиданно быстро. Он, похоже, оказался менталистом: глаза его изменились, стали пустыми — словно заполненными жидким серебром. И он оказался сильным менталистом — уже скоростью движений сравнялся со мной, что выглядело на фоне остального, застывшего в замедленном мгновении мира, невероятно.

Меня спасла только приличная фора в секунду-полторы, полученная в начале преимуществом внезапности. Штандартенфюрер тоже, но Хунта успел раньше — вновь вспомнил я бессмертное из Стругацких, когда мой выстрел — снова на всю мощь, расходуя ресурс второго инклюза, отбросил холеного арийца далеко назад, превращая тело в горящий шар. Анненберг проломил стену дома, скрывшись в нем в клубах черного дыма. Двое только что стоявших рядом с ним мужчин превратились в огненные силуэты, в которых более темным были заметны очертания скелетов, сейчас быстро обращавшихся в прах.

Резко повернувшись, положив пистолет на упор согнутой в локте левой руки, я выпустил четыре пули на минимуме заряда, целясь в головы ведущих Белоглазову конвоиров. Попал, каждому. Да и как тут не попасть, ведь стрелял я в состоянии замедления времени, которое из-за моего сосредоточения на целях так и не заканчивалось.

Два стоящих у серого пегаса бойца — с заметно сияющими глазами, явно не чуждые магии, повернулись ко мне. Очень зря — выпрямившаяся боярыня вдруг пронзительно закричала, так что эхо крика волнами пошло, заметно искажая окружающую реальность. Блокирующие магию кандалы на запястьях Белоглазовой лопнули, а чуть погодя, мгновением позже, кровавой взвесью взорвались головы бойцов — лишь чуть позже ее стремительного движения. Синхронные заклинания Белоглазова как ножи с двух рук метнула, я засмотрелся даже.

Моей ошибкой было отвлечься на Белоглазову — я потерял контроль над временем, возвращаясь в привычную его скорость. И пропустил атаку совсем забытого мага воздуха — вспомнил я о нем только сейчас, жестко откинутый ударом воздушного молота.

Я летел высоко, огненный пегас — так же отброшенный воздушным молотом, чуть ниже. Он тяжелее, поэтому приземлился раньше и покатился, поднимая пыль в сполохах пламени. Я легче, так что и пролетел дальше, спиной врезавшись в остановивший мой стремительный полет забор. Очень четко услышал и прочувствовал как хрустят кости, почти сразу потерял сознание от боли, но тут же пришел в себя. Тоже от боли, когда рухнул на землю.

Пегас — словно безвольный робот, уже поднимался на ноги. Встал он как стоял только что, без видимых повреждений. Я тоже привстал, на одно колено. У меня в руках уже был карабин, который я, не очень понял как, во время полета вытащил из седельного чехла. Целясь из-под конского брюха, я выпустил в адепта стихии воздуха две пули — каждый выстрел сопровождался хрустальным звоном полностью израсходованного янтарного накопителя.

Силой маг воздуха определенно умением и возможностями был сравним со Зверевым, потому что ни одна из пуль не только не пробила его щит, а даже отшатнуться не заставила. Но атаковал не я один — четверо поддерживающих иллюзию магов уже умерли, а фигура повелителя воздуха вдруг оказалась в дымчатом коконе, когда на него обратила внимание Белоглазова. Ноги мага оторвались от земли, фигуру его завернуло дугой, блокируя руки.

Повелитель воздуха оказался силен — с ударившим по ушам звуком заклинание оказалось блокировано, причем Белоглазова покатилась по земле с болезненным криком. Но мы уже были не одни — стремительно падая, в мага врезалось сразу несколько хищных птиц, когтями впиваясь ему в глаза. Похоже, как только мы исчезли под иллюзией, «наши» повелители зверей насытили небо глазами, которые сейчас оказались не лишними. А вот у воздушного мага с глазами возникли проблемы — очень уж громко, аж в жилах стынет, он закричал от боли. Отвлекли его не больше чем на секунду — каждая птица взорвалась кровью и комком перьев, но этого времени хватило: пронзительный вопль оборвал мой третий выстрел, превративший воздушного мага в огненную пыль.