Варшава

– Да? И что я с этого буду иметь?

Я молчу. Старлей зевает, показывая желтые зубы.

– Ладно. Протокол составим, заплатишь штраф через сберкассу – все как положено.

***

Шеф заходит в квартиру с желтой бумажкой в руке.

– Всем доброе утро. Вот, смотрите, что мне дали: «Хотите иметь зарплату в 500 долларов? Звоните!» И номер указан. Так что, если кто не совсем доволен своей работой здесь… – он улыбается и идет на кухню.

– Нам бы сначала свою зарплату за март получить, – громко говорит Ксюха.

Хлопает кухонная дверь. Ксюха смотрит на нас.

– Ну что, как сделаем? Пойдем все вместе или Люда одна?

– А почему, собственно, я одна?

– Ты больше всех проработала…

– Если идти, то всем вместе. Что за безобразие такое – середина месяца, а зарплату за прошлый никак не дадут. Что он там все высчитывает? У меня в кошельке последняя тысяча осталась.

– А ты б мужа заставила работать, – говорит Серега. – А то лежит на диване, пиво пьет…

– Ну, это не твое дело.

– Ладно, давайте подождем – вдруг он сам заведет разговор, – говорит Людка. – Вы ж его знаете – молчит, молчит, потом выдаст что-нибудь…

Серега передразнивает шефа:

– «Все получают за март по десять долларов, потому что прибыли мало».

– Ну, если так, то я сразу ухожу, – говорит Ксюха. – Надоело. Сиди до семи вечера, списки проверяй – и, можно сказать, даром.

– Он же вам подарок сделал – в Прагу свозил на халяву.

– Я тебе что, не говорила, какая там была халява? Только гостиница и завтрак, все остальное – за свои деньги. Ладно, пусть так… Но мы ж не гулять ездили – пасли этих туристов придурочных. Это он пиво пил, наслаждался жизнью…

Перевожу на английский письмо шефа.

«Директору Пражской туристической выставки. Уважаемый господин директор! Мы давно уже работаем на вашем рынке и подтверждаем свою приверженность этому туристическому направлению. В этой связи мы хотели бы попросить вас сделать нам скидку на участие в выставке».

Людка говорит Ксюхе:

– Мы вот собираемся попробовать в инвестиционный фонд – что, по телевизору не видела? Они берут у людей деньги, прокручивают и отдают потом с процентами. Можно очень хорошо заработать.

– Я своему говорила – он ни да, ни нет, такой у меня тяжелый на подъем. А ведь надо что-то предпринимать – не будешь же всю жизнь с родителями? А при таких зарплатах на квартиру за сто лет не накопить.

Серега говорит:

– Правильно твой делает – не надо в такую байду верить, деньги соберут – и свалят, потом ничего не докажешь.

– Да нет, не должны – там же сертификаты все есть, государственная регистрация…

– Ну, смотрите. Мой папашка года три назад тоже в игру сыграл – деньги там надо было кому-то посылать и найти дурных, кто пошлет тебе. Пирамида, короче, такая получалась, – кто первый влез, те поднялись, а остальные – сосали лапу.

– Ну видишь, хоть первые, да заработали. Вот и здесь надо стараться побыстрее.

– Ладно, старайтесь, флаг вам в руки. Мое дело предупредить, чтобы потом не плакали, что деньги пропали.

***

Захожу к Андрюхе. На кровати сидит Ира в вытертой джинсовой юбке и свитере крупной вязки.

Я говорю:

– Привет.

Она кивает.

Андрюха жмет мне руку, спрашивает:

– Пойдешь с нами на концерт?

– А кто играет?

– Новые группы, молодые. Здесь недалеко клуб открылся – около гостиницы «Беларусь». Вот, увидели афишу – «Концерт, посвященный группе Нирвана», хотим пойти посмотреть.

– А во сколько начало?

– Вроде, в семь… Что там было на афише, не помнишь?

Ира трясет головой.

– Ну, будем считать, что в семь.

Спускаемся по лестнице. В фойе три араба заводят мотоцикл «Минск», он трещит на всю общагу. Вахтерша затыкает уши.

Идем вдоль трамвайных рельсов, пьем из бутылок пиво «Немига». Лужи почти все высохли. Я расстегиваю «косуху».

Клуб – в трехэтажном ободранном здании. На крыльце курят три девушки лет по шестнадцать. Над дверью вывеска – «Молодежный центр». Мы ставим пустые бутылки у стены.

Бабка-кассирша просовывает в щель билеты. Ира рассматривает облезло-зеленые бумажки.

– Такие раньше были в кино – вот и цена, тридцать копеек. А какие сейчас в кино – не знаю, давно не была.

– И я тоже не был, – говорит Андрюха.

Волосатый чувак в костюме забирает у нас билеты. К стене прислонились два мента с дубинками. Мы проходим в зал.

Из колонок гремит «Нирвана». Десятка два чуваков и девушек болтают между собой, перекрикивая музыку. По сцене в углу ползает на коленях пацан, возится с проводами.

В углу толкутся малолетние панки. Все – в джинсовках с надписями «Sex Pistols», «Гражданская оборона», «Сектор Газа». Девушка в изрезанных джинсах хватает пацана с зеленым гребнем за шею, трясет. Он – ниже ее, худой, щуплый.

На сцене три чувака лет по семнадцать играют «Teen Spirit» «Нирваны». Панки прыгают перед сценой, некоторые подпевают. Мы прислоняемся к стене, рассматриваем толпу.