Варшавское восстание и бои за Польшу, 1944–1945 гг.

— Понимать это нужно в том смысле, — спокойно продолжал Сталин, — что раньше, чем вести переговоры с Вами, как с главой польского правительства, хорошо было бы покончить с существованием двух правительств — одного в Лондоне, а другого — в Хелме. Хорошо было бы объединить силы и создать временное правительство. Этим должны были бы заняться сами поляки.

И снова Миколайчик ощутил свое полное бессилие. Он ничего не мог возразить против железной логики Сталина, и сделал вид, что сказанное советским лидером почти полностью совпадает и с его убеждениями и планами.

— Да, я не так далек в своей точке зрения от позиции маршала Сталина, поэтому и вношу предложение о сотрудничестве четырех партий с их друзьями из ПКНО (Каково! Коммунисты и левые стали уже друзьями Миколайчика. Восхитительная и мгновенная эволюция!), так как ПКНО представляет только часть польского народа.

Маршалу Сталину хорошо известно, что Витос не может представлять Польскую крестьянскую партию, так как еще в 1929 году он перестал быть ее членом. (Как видим, пользуясь случаем, Миколайчик старался всячески опорочить своего политического противника, в отличие от него, весьма популярного в Польше деятеля крестьянского движения.)

И снова Сталин ставит на место зарвавшегося поляка.

— Ваш критерий для определения популярности политического деятеля неправилен, — спокойно произнес он — Польша находится пять лет под пятой германских оккупантов. За время войны и оккупации в Польше выросли новые люди. Ссылки на старые авторитеты не имеют значения. Польша за четыре года полевела. Нужно считаться с новыми авторитетами.

В качестве примера я могу привести Красную Армию. Где выросли новые люди, где старые авторитеты отошли на задний план. Если бы до начала советско-германской войны к нам обратился кто-нибудь с заявлением, что через три года в России будут такие генералы, как Рокоссовский, Черняховский, Конев, Еременко, Баграмян, мы бы не поверили и рассмеялись.

Старые авторитеты отошли, появились новые. Война и оккупация — это большой двигатель. Нельзя ссылаться на старые авторитеты. Нужно поискать новых людей. К таким новым людям принадлежит Осубка-Моравский…

Растерявшийся Миколайчик смог лишь пробормотать, что он совершенно согласен с этим, но Витос, по его мнению, не представляет «Стронництво Людове»…

Сталин на это ответил довольно строго:

— Это формальная, но не всегда правильная точка зрения.

Миколайчик промолчал.

Впрочем, он тут же овладел собой, нашелся и заявил:

— Я мог бы привести фамилии ряда молодых людей, принимающих деятельное участие в польском правительстве. Недавно в Каире я встретился с одним молодым поляком, прибывшим из Польши. В польском правительстве департаментом просвещения руководит молодой человек. Много женщин руководят работой по облуживанию польских войск, выпуску литературы и т. п. Эти молодые люди — поляки создали в Польше подпольную армию.

Миколайчик, произнеся все это, и сам не понимал, как беспомощно и наивно прозвучали его слова.

Но это хорошо понял Сталин, и он ответил веско и аргументировано:

— Красная Армия обнаружила, что отряды польской подпольной армии очень слабы. Сообщают, что польская подпольная армия не имеет ни артиллерии, ни авиации, ни танков. Борьбы с немцами она не ведет. Отряды этой армии скрываются в лесах. Когда спрашивают представителей этих отрядов, почему они не ведут борьбы против немцев, они отвечают, что это не так легко, так как если они убивают одного немца, то немцы за это убивают десять поляков.

Среди руководителей этих отрядов попадается немало неумных людей. На днях в Хелме один из таких начальников объявил о мобилизации в армию польского мужского населения от 16 до 65 лет. Это очень опасная вещь.

Население было возмущено объявленной мобилизацией, так как оно считает, что немцев прогнали и что война окончена. Возмущение было тем сильнее, что объявление о мобилизации последовало в разгар летних работ по уборке урожая.

Пришлось остановить этого начальника и не допустить мобилизации. Есть и такие начальники, которые объявляют польскому населению, что немецкие оккупанты ушли, пришли — русские.

Другие распространяют враждебную по отношению к СССР литературу, которую я могу представить вам, пан Миколайчик, если вы этого желаете. Что делать советским властям с такими людьми?

Миколайчик был поражен. Он явно не ожидал, что Сталин располагает столь детальной информацией о положение в Польше и о деятельности там пролондонских сил. Не допускал он раньше и того, что русские давно все знают. Кроме того, поляка поразил спокойный, деловой тон советского лидера. Сталин не угрожал, не злорадствовал — он просто анализировал, спокойно и по-деловому, обстановку в стране. Но молчать было нельзя, надо было ответить хоть что-то…