Варщик 2

Прежде я не пробовал гербуху. И не стал бы, но выбирать не из чего. Отыскал в кармане пакет, поднёс к ноздрям и мощно вдохнул. Первое и самое яркое ощущение — спокойствие. Не одурманивающее, а чистое. Как если бы близкий и надёжный человек положил руку на плечо и уверил, что всё будет хорошо. Я распрямил плечи и вытянул ноги. Прислушался.

Загруженная материя не позволила почувствовать простаков, но я отчетливо услышал одарённых. Их структуры отзывались слабо. Чуть сильнее, чем материя Дубы, но слабее моей. Их четверо, и они поджидают меня у выхода…

Прошло пять минут. Тишина прерывалась редкими выстрелами. Материя подлатала опасные ранения и заживила повреждённые внутренние органы. На остальное времени не осталось. Хруст битого стекла и шорохи намекали на вторую волну штурма.

Метнулся в коридор и подобрал автомат. Возвращаюсь к комнате. Выглядываю из-за стены и сразу назад. Выстрелы раздаются с задержкой, а я падаю на землю и во второй раз высовываюсь на уровне человеческого колена. Стрелки опускают стволы, но я быстрее. Зажимаю курок и веду слева-направо. Три силуэта один за одним теряются в ночи.

Рывок к окну, прыжок через подоконник. После пропитанного бухлом и гнилью воздуха, воздух на улице кажется свежим и бодрящим. Перекатываюсь и встаю в полный рост. Рядом пацан. Он напуган, держит пистолет опущенным к земле. Чувствую подушечкой указательного пальца сопротивлению крючка, но замираю. Пацан носит белую футболку. Она сплошь забрызгана кровью его друзей. Он всё понимает без слов. Бросает ствол и бежит к забору. Я следую за ним, но путь отсекает автоматная очередь. Возвращаюсь к стене и прислушиваюсь. Остались только одарённые…

Огибаю здание позади. Вскакиваю на подоконник, отталкиваюсь и цепляюсь за козырёк крыши. Подтягиваюсь. Четыре блеклых материи светятся на асфальтированной площадке. Только сейчас я понимаю, что Дуба водил девчонок в раздевалку для баскетболистов. Я стоял на крыше одноэтажного здания и видел баскетбольную площадку. Впрочем, в этот миг меня куда больше интересовала голова одного из одарённых. Сажаю её на навершие мушки и жму на спуск. Пять пуль с разбросом в пару сантиметров дырявят бандиту лоб. Он делает пару шагов назад, пытаясь удержать равновесие, разбрасывает руки и плашмя падает у баскетбольного щита. Я перевожу мушку на следующего, но что-то вырывает из рук автомат, а ещё через миг что-то хватает меня за ногу. Что за…?!

К голени тянулась лента, которую я не сразу и разглядел в свете тусклого фонаря. Заканчивалась лента ребристым металлическим крюком. Наподобие растягивающихся браслетов, что одевают на кисть. Я протягиваю руку, хочу отцепить, а заодно и пощупать эту штукенцию, но лента стремительно натягивается и стаскивает меня с крыши…

Удар о землю с высоты четырёх метров почти безболезненный. Группируюсь, падаю с перекатом с и вскакиваю. Развожу руки в стороны. Цепкие кисти и энергия — вот моё оружие. Не сильно-то мне и нужен этот автомат. Будто загнанный в угол хищник готовлюсь к прыжку…

Свист разрезаемого воздуха, струящийся блеск металла, и ещё одна железная хреновина оборачивается вокруг кисти.

— Вяжи, гниду!

Обе ленты натягиваются. Сковывают движения и дёргают из стороны в сторону, мешая занять боевую стойку. Третий одарённый кидает свою ленту. Я приподнимаю ногу, и та, будто язык хамелеона после неудачной атаки, высекает об асфальт искру и возвращается в темноту к хозяину.

Появляется секунда, чтобы рассмотреть их. Выглядят странно и вызывающе. Будто группа недоделанных металлистов. Любят кожу, заклёпки, собранные в хвост волосы и перчатки. Каждый держит в руке что-то похожее на плеть. Восьмиметровые плоские ленты с металлическими наконечниками. Не понятно, как они цепляются, но держат крепко. Чувствую, как небольшие абразивные шипы сдирают кожу с предплечья и вгрызаются в кожу под штаниной.

Площадка освещается очередным залпом. Засранец, которому я засадил пять пуль в лоб, все ещё жив. Лежит на асфальте без движения и тратит последние силы, нажимая на курок.

Ставлю блок и ухожу левее, но мешает плеть. Очередь срезает по ногам. Подгибаются колени, второй залп проходит по животу.

Взмах, звук разрезаемого воздуха. Говнюк повторяет попытку, хочет связать вторую ногу. Подаюсь вперёд, чтобы немного ослабить плети, и кручусь на месте. Ленты пересекаются, будто скрюченные лески удочек. В зацепку вплетается третья. Одарённый стреляет ещё раз, но это последняя очередь. Слышу злобный щелчок затвора. В обойме закончились патроны, а вместе с ними — энергия в материи. С глухим стуком он роняет голову об асфальт и томно выдыхает. Я словил пулю в бок, ещё одна порвала ухо. Три или четыре попали по лентам. Та, что опоясала ногу, отцепилась и скрылась в темноте.