Варщик 4

— Фирмовые! Триида! — продавец выскочил из-за прилавка притулился к механику и показал надпись. — Скорее твой движок ляжет, чем эти свечи откажут. Если брать четыре штуки, то будет с хорошей скидкой. Сколько берёшь?

— Знаю я такую Трииду, — Башмак бросил свечу на прилавок.

— Чего?! — мужик с растрепанными соломенными волосами злобно зыркнул на покупателя. — Не бросай!

— А ты людям дерьмо Витаговское под видом Трииды не продавай!

— Какое дерьмо?! — продавец выхватил брошенную свечу и сунул Башмаку под нос. — Надпись читай, умник!

— Да такие надписи даже палёные мехи в гаражах делают! Что ты мне тычешь! Убери!

— Настоящая Триида!

— Настоящее говно это, а не Триида! — Башмак взял с прилавка желтую коробку и достал фильтр. — А это что?!

— Слышь, ты чего тут хозяйничаешь?! Не хочешь покупать, проваливай!

— Ты самый умный что ли?! Подделку второсортную в коробку из-под Чугунной Долины сунул!

— Дай сюда!

Продавец перегнулся через прилавок и принялся вырывать у Башмака фильтр. Механик был сильнее торгаша. Удерживал запчасть одной рукой, когда тот пытался вырвать двумя.

— Слушай, народ! — крикнул механик, задирая фильтр над головой. — Не покупайте у этого барыги ничего! Он под видом фирменных запчастей, всякую хероту вам…

— Закройся, перхоть!

Раздался звонкий шлепок. Башмак повел головой. На щеке отпечатались три красных костяшки.

— Сам напросился! — торговец попятился. — Я не хотел тебя трогать, но ты тоже…

— Ты кого перхотью назвал?

Башмак смял в руке фильтр.

— Ладно-ладно…, — торговец попятился вглубь павильона. — А чего ты кричать начал?

Башмак бросил смятую железяку на землю и медленно обошёл прилавок. Плечи спрятались в павильоне. Послышались звуки ударов и стоны. Через минуту Башмак покинул павильон и подошёл к нам.

— Ты набил ему рожу из-за надписей? — спросила Табиа.

— Профессиональная хватка, — ответил Башмак и пошёл к соседней лавке.

Мы простояли возле палатки торговца около часа. Башмак обошел все павильоны и каждого второго продавца обозвал шарлатаном. В считанные минуты он заработал себе репутацию въедливого клиента. При его появлении продавцы кричали, отмахивались и даже закрывали павильоны. К счастью, до рукоприкладства больше не дошло. Напоминанием, что связываться с Башмаком — плохая идея, служили два фиолетовых фонаря под глазами у торговца запчастями.

Табиа узнала номер телефона торговца ингредиентами, и я ему позвонил. Абонент был недоступен.

— Он здесь больше не появится, — обратился ко мне случайный покупатель.

— Извини?

Передо мной стоял невысокий лысый мужичек в джинсах и вязанном свитере. Он держал руки за спиной, но судя по покою материи не собирался выхватывать ствол.

— Торговец здесь больше не появится, — повторил лысый. — Пойдемте со мной!

Мужичок развернулся и пошёл прочь, как бы оставляя за нами выбор: идти или не идти. Мы переглянулись с Табией. Я кивнул и пошел за шлифованной головой. Табиа метнулась к Башмаку и потащила его следом.

Мы вышли на улицу и пошли дворами. Позади остался торговый центр, продуктовый магазин, парковка. Пересекли квартал по диагонали и направились к пятиэтажному дому. Вошли в подъезд номер три с нерабочим домофоном и остановились возле квартиры на первом этаже.

— С тобой хочет поговорить Тумба, — сказал лысый и открыл дверь.

Из квартиры на лестничную площадку упал белый похожий на больничный свет. Я вошел первым, за мной — Табиа, последним — Башмак. Увиденное не вязалось с пошарпанной пятиэтажкой и вонючим подъездом. Язык не поворачивался называть это квартирой.

Мы оказались в просторном помещении без стен. Бетонный пол кое-где устилали железные решетки, а где-то — резиновые ковры. На потолке висел неприкрытый короб вентиляции и продолговатые галогенные лампы. Помещение было завалено коробками, ящиками с надписями и бочками. Барахло лежало организованно. Коричневые деревянные ящики без опознавательных знаков — в дальнем левом углу на полу; небольшие зеленые коробки с заводской маркировкой — в ближнем левом углу на стеллаже; бочки — на железной решётке, вокруг которой стояли стойки с натянутой бело-красной летной.

Мы прошли вглубь помещения. За ящиками открылась картина поинтересней. Там стоял стенд с оружием, а перед ним — три стола с раскрытыми ящиками, в которых лежали патроны, приборы и холодное оружие. В дальнем углу помещения в железном каркасе без стенок, который изображал кабинет, на вращающемся кресле сидел одаренный. Позади него мерцали экраны компьютеров, пищал какой-то прибор, и дымилась чашка с кофе.

Казалось, что через раздолбленный подъезд мы вошли не в квартиру на первом этаже, а в портал. Преображение из угнетающей действительности во впечатляющую технологичность случилось слишком неожиданно. Все эти контейнеры, пушки, боеприпасы и само помещение впечатляли, но хозяин приковывал внимание ещё больше.

На нас смотрел мужик с высоким лбом и зачесанными назад волосами. Он носил красную рубашку с одним рукавом, поверх которой висел серый фартук. Раздувшаяся рука клонила его на правую сторону.

— А ты совсем молодой, — сказал мужик и поднялся.