Варвар

– Вот-вот, бывал… И кто сказал, что не завел связи? С кем он там странствовал – не один же?

– Влекумер его с собой брал. Да и многих других тоже.

– Ах, Влекумер!

– Но зачем ему готам помогать? У них не наши боги.

– Не знаю зачем, что ты пристал? Я к тому, что с оглядкой жить надо, хоть это, наверное, и трудно. Скажем, Хотобуд и Ятвиг – как они смогли от готов уйти?

– Так и мы ушли же!

– Нам помо… нам повезло.

– Так и им помогли боги!

– Послушай, Истр, братец, – чуть помолчав, Радомир задал наконец главный вопрос. – А ты сам-то как думаешь: кому ты так мешаешь, что тебя хотят жизни лишить?

– Я?! – искренне изумился подросток. – Мешаю?

– Ну, или мог бы помешать, скажем, в дальнейшем. После Доброгаста кто старейшиной будет? Кто дружину воинскую возглавит, если она у нас появится? Строитель Годомысл? Еще какой-нибудь плотник?

– При чем здесь они? Ятвиг будет воеводой.

– Ятвиг – сын наложницы, в роду Сдислава он никто и звать его никак. – Родион усмехнулся, поворошил в очаге угли и продолжил, задумчиво глядя на огонь: – С другой стороны, он отважен, не очень умен, молчалив, легко управляем. Прекрасный дружинный вождь! Для некоторых очень удобный. А не будет Ятвига, и Хотобуд подойдет.

– Да ну – Хотобуд! Скажешь тоже.

– Кстати, Влекумер поначалу очень противился тому, чтобы меня приняли в род, а потом согласился. Ну, правильно: дружины еще нет, времени навалом. Постой-ка! А ведь теперь и я для них помеха! – Радомир нервно расхохотался и потянулся к дровам, сложенным у стены небольшой аккуратной поленницей.

Истр только свистнул:

– А не слишком ли ты…

– Может, и слишком, но, знаешь, как у тури… как в моем роду говорили: лучше переесть, чем недоспать! И вообще, лучше быть здоровым, но богатым, чем бедным, но больным.

– Здорово, хоть и непонятно! – Парнишка захлопал глазами. – А я тогда кто? Богатый или бедный? Это роды бывают бедные и богатые. А люди все в своем роду одинаковые.

– Вроде бы так, – Радомир охотно кивнул. – Стадо коров – общее, принадлежит всем. А вот пастушонок Мешко – он может хоть одну коровенку, скажем, на ожерелье или добрый меч обменять?

– Мешко?! Нашу коровенку? На меч? Да ему за такое…

– А ты можешь?

– Ну… – Подросток задумался. – Наверное, могу, батюшка Доброгаст мне разрешит.

– Вот-вот. И на одежку свою посмотри – в чем ты ходишь и в чем тот же Мешко. У пастушка – заплатка на заплатке, дыра на дыре, а ты во всем крепком, новом, да и я тоже. Ожерелье, вон, какое на тебе, не у каждой девки есть. У Малосты не было ничего такого.

– Малоста была раба!

– Вот, вот, и я о том же.

Снаружи послышались голоса, потом шаги: кто-то бежал к дому.

– Эй, братцы, чего тут скуксились? – Едва не скатившись к очагу кубарем, закричал Тужир. – Давайте, скорей собирайтесь, идем!

– Куда идем-то? Что ты блажишь?

– Да вы что, забыли?! Завтра же охота начнется! А сейчас Влекумер будет у богов удачи просить, и все мы с ним. Пошли глядеть! Все уже там давно, на берегу!

– Так-так и все? – усмехнулся Радомир. – И Влекумеровы?

– Как же без них-то? Ну, пошли же, скоро начнется!

– Так-та-ак…

Вскочив на ноги, молодой человек вдруг обнял братцев за шеи и зашептал:

– Значит, избенка волхва пустая стоит? Вот бы туда заглянуть. Любопытно – что он там прячет?

– А разве он что-то прятать должен? – сверкнул глазами Тужир.

– Не знаю. Но любопытно было бы в сундуки его заглянуть.

– Точно! – Тужир азартно хлопнул себя по коленкам.

– Да ну вас! – отмахнулся Истр. – Думайте, что говорите-то? Вдруг попадемся?

– Не попадемся! – Без меры любопытный Тужир в нетерпении притопнул. – Да мы быстро – только одним глазком взглянем, и сразу назад, на кручу. Никто и не заметит, темно ведь уже, а собак Влекумеровых я знаю – они от нашей Чернышки. Всяко не разорвут, да и на цепи. И лаять не станут – надо только им кость дать. Я захвачу.

Быстрый парень был Тужир и любил совать нос в чужие дела! Знал Радомир, с кем о давно задуманном деле разговаривать.

– Ты, Истрище, можешь с нами не ходить.

– Ага, как же! – обиделся подросток. – Вы пойдете, а я нет? Молодцы, верно решили…

– Ладно, не обижайся. – Радомир уже накинул на плечи бараний кожух: к вечеру хорошо подморозило, до минус двух, наверное.

Зато хорошо – слякоти нет, небо в звездах! За околицей на круче вьется, бросается искрами в ночь оранжевое бурное пламя; слышны голоса, звуки бубна, смех…

Двор волхва располагался на другой стороне селения, ближе к лесу: за высоким плетнем пара землянок, хлев, птичник, баня, все небольшое, рассчитанное на одну семью. Кроме самого хозяина с женами и челядью здесь бывал разве что Хотобуд.

– Эй-гей! – подойдя к задней калитке, на всякий случай покричал Тужир. – Есть кто дома-то?

Ответом был лишь собачий лай. Тогда парнишка без боязни отворил калитку, швырнул собакам кость, склонился, погладил здоровущих псов, больше похожих на волков:

– У-у-у, зверища!

Истр тоже потрепал собак по загривку. Те вели себя дружелюбно – повизгивали, махали хвостами, даже на Радомира не зарычали, хоть он был им незнаком.

– Истр, у ворот постоишь?

– Зачем? Кто пойдет – собаки на чужого залают, а если свой – заскулят, мы и услышим!