Варвар

Взбудораженные и полные ожиданий, Радомир с Истром вошли в город и двинулись вдоль по широкой и людной улице. Как и положено приличной деревенщине, они без устали таращили глаза на высокие каменные дома с портиками, на мраморные статуи и вазы.

– Ой, боги-и-и… – восторженно шептал Истр. – Вот уж никогда не думал, что такое бывает!

– Что, первый раз в городе?

– А ты, можно подумать, не первый!

– Понаехали тут всякие варвары в нашу родную Виндобону…

– Ну, что будем делать?

– Да пока ничего. Помнишь, что нам говорили: все римские города выстроены одинаково, как военный лагерь. Эта улица широкая и людей здесь много, значит, куда ведет? Правильно, к рынку. По ней и пойдем. А на рынке что?

– Продают и покупают. Жаль, у нас на обмен ничего нету.

– И незачем, сами должны исхитриться что-то раздобыть. Ой…

– Ты чего замолк-то? – встревожился Истр. – Увидел что?

– Нет, – Родион покачал головой. – Просто подумал, зря мы по улице открыто шагаем, мордами светим.

В первый свой выход будущие разведчики еще не пытались изображать мастеровых или праздношатающихся гуляк, но и без того затеряться в этой толпе было несложно. Франки, словены, готы, «понаехавшие» из разных мест, носили почти одинаковые рубахи, косматые безрукавки, плащи, штаны с обмотками и обувь на ремнях; кто был в меховых круглых шапках, кто в войлочных колпаках, а кто и вовсе с непокрытой головою. Примерно так же выглядевшие Радомир и Истр внимания к себе не привлекали, хотя многие сказали бы, что это братья: нечто общее замечалось в их фигурах, чертах и даже выражении лица. Разве что у Родиона волосы были посветлее, а у Истра – глаза.

– Так ты вокруг посмотри – тут все такие, вроде нас! – сказал Истр, оглядываясь. – Как ты говоришь? Понаехали варвары?

– И все-таки давай в переулок свернем, где деревья. Не хочется, чтобы нас сразу же засекли.

– Как скажешь, братец, давай свернем. Жаль, Миусс не в нашей центурии: он бы тут разом всех выследил!

– Ага, как же! Миусс хуже любой деревенщины – дитя степей, в городе сам бы потерялся, да и все.

– Все-таки он хороший парень.

– А никто и не говорит, что плохой.

Поддержание разговора на любую тему Родиону уже давалось без труда, он сам почти и не замечал, что говорит языком давно минувшей эпохи. И никакая мистика или чужая память ему больше не помогали – сам всего достиг, своим трудом и упорством.

В переулке, куда они свернули, на деревьях уже проклюнулись первые клейкие листики. Сейчас шел февраль или самое начало марта, а гляди-ка – тут уже настоящая весна!

– Ну, брате, что делать будем? – Истр остановился у высокой липы. – Я так мыслю, на рынок надо идти, там кого-нибудь из своих уж точно увидим.

– Как и они нас, – хмыкнул Родион. – Надо как-то похитрее сделать. Глянь-ка, тут не все одеты одинаково, есть местные, которые на нас совсем не похожи.

– Да заметил уже, – Истр оглянулся на пару прохожих, наряженных в длинные туники со складками. – Смешно. И не холодно им без штанов-то?

– Привыкли. Слышь, братец, вот бы и нам так же одеться!

– Штаны, что ли, снять?

– Штаны снять – дело нехитрое, а вот где бы рубахи такие найти? Может, на плащи выменяем? Только вот плащики-то у нас, мягко говоря, не очень…

– Согласен, плащи худые – куцые и тепло не держат. Только… – Истр задумался. – Нам же их выдали, а ну как спросят потом – куда, мол, дели? Что Хлотарю будем отвечать?

– Как есть, так и объясним, – отмахнулся Радомир. – Он поймет. Нам сейчас главное всех прочих обставить.

– Верно говоришь, брате!

– Значит, надо побыстрее плащи обменять. Глянь-ка налево, там не цирюльня, случаем?

– Да, кажись так. Вижу, бреют, стригут. Разве нам цирюльник нужен?

– Там и попробуем плащи продать.

– Может, лучше на рынке? – усомнился Истр.

– На рынке-то нас и поджидают! А мы всех обманем.

Радомир уже свернул к цирюльне, располагавшейся под навесом двухэтажного дома, сложенного из серого камня. Подошел, вежливо поздоровался с цирюльником и дожидавшимися очереди людьми.

– Сальвете.

– Сальве, господин. Стричься, бриться желаете? Можем уступить – пожалуйста, проходите.

– Нет, нет, я подожду! – Радомир ухмыльнулся, довольный тем, что так хорошо понял все сказанное по-латыни, да и ответить может не хуже. – Мы с другом тут вдвоем. И хотим попросить о небольшом содействии.

– Чем мы могли бы помочь столь любезным и приятным господам?

– Наши плащи… они не кажутся нам достойными. Мы хотели бы их продать, очень дешево, или обменять на другие одежды, которые здесь носят… Как они называются?

– А, пенулы. Боюсь, господа, вырученных с продажи денег вам на них не хватит.

– А на что хватит? На туники? Такие, знаете, широкие?

– На туники – другое дело. Я вам тотчас же принесу, если чуть-чуть обождете.

– Обождем, ладно.

– А сейчас уступлю свою очередь – вот, пожалуйста, проходите. Сальвиан, обслужи этих господ.

– Прошу, господа. – Высокий седой старик парикмахер услужливо поклонился. – Кто первый?

– Пожалуй, я, – Радомир уселся в деревянное кресло и сразу честно предупредил, что заплатить они смогут только после продажи плащей.