Варвар (СИ)

Он сунул палец в плетеную клетку и почесал надклювье некрупной серой птицы. Вторая клетка — с такой же птицей, но иссиня-черного цвета — стояла в ногах у Филиппа. Почтовых корхов им вручил посыльный от тетки Илмари, которая, видимо, обожала эпистолярный жанр. Илмари поморщился, но больше для вида — чувствовалось, что рад подарку. Собственно, это вообще был единственный подарок на свадьбу, который они получили. Если, конечно, не считать замка-маяка.

— Около Барнаби добывают водяные слезы, — задумчиво продолжил рассказ Илмари. — Там они особенные, ярко-розовые, и дорого стоят. Поэтому бухту все время стараются захватить вольные люди.

— Так, — Филипп повернулся к нему. — Медленнее и подробнее. Что такое водяные слезы и кто такие вольные люди?

— Водяные слезы вот, — Илмари небрежно ткнул пальцем в застежку на тунике, украшенную крупной жемчужиной. — А вольные люди — это вольные люди. Никому не принадлежат, живут общинами, грабят торговцев и мелких землевладельцев, которые не в состоянии содержать достаточно воинов.

— Разбойники то есть, — подытожил Филипп. — И много их там?

— Никто не считал, — Илмари отвернулся. — Друг на друга они тоже нападают. Барнаби, конечно, хорошо укреплен, и гарнизон там расквартирован достаточно большой. Но все равно это край земли.

— Лупанарии есть? — деловито осведомился Филипп. — Раз уж нас выставили из столицы, я не собираюсь больше соблюдать ваши дурацкие традиции. И есть эту мерзость тоже не стану. Я намерен вести нормальную сексуальную жизнь.

Илмари покосился на него, но ничего не сказал, только хмыкнул. Тьен надменно отвернулся и тоже принялся разглядывать однообразный пейзаж внизу.

Даже на геликоптере с энергетической капсулой долететь до Барнаби удалось только к глубокой ночи. У Филиппа затекли все конечности, задница немилосердно болела, а в позвоночник слово воткнули раскаленное шило. Хорошо еще, что в пассажирском отсеке был предусмотрен туалет, пусть и крошечный. Иначе Тьен бы с ума сошел.

И еще его неимоверно бесило, что Илмари половину пути проспал. Сполз в кресле так, что только макушка над спинкой виднелась, вытянул длинные ноги в проход, закрыл глаза и заснул. Как будто летать на геликоптере для него было обычным делом.

Сначала Филипп увидел в кромешной тьме рыжий огонек, который начал стремительно расти. Скоро стали видны и очертания высокой башни, производившей чрезвычайно мрачное впечатление. Потом Филипп рассмотрел редкие и бледные огни, вытянувшиеся цепочкой где-то внизу, и понял, что это, скорее всего, порт. А затем геликоптер плавно лег набок, разворачиваясь и снижаясь. Рядом в кресле завозился Илмари, громко, со стоном зевнул и пробормотал что-то на своем языке. И сразу вслед за этим башня стала быстро приближаться, геликоптер сравнялся с пылавшим на вершине огнем, пошел по спирали ниже, направляясь к крепости, и, наконец, мягко сел, сложив лопасти.

Понятно, что обитатели замка-маяка никого не ждали. Они высыпали на площадку, держа в руках рвущиеся на ветру факелы, громко и озадаченно переговариваясь. Но когда Илмари спрыгнул на землю, все, как один, попадали на колени. Филипп, кряхтя и охая, выкарабкался следом. Все, чего ему хотелось — добраться до любой постели, рухнуть на нее и уснуть.

Илмари, кажется, догадался о его желании — обернулся, обхватил за пояс, не глядя сунул свиток, перевитый золотисто-голубым шнуром, толстенькому человечку с факелом и повел спотыкающегося Филиппа куда-то в серый полумрак за распахнувшей дверью.

К счастью, следом тут же кинулся один из факелоносцев. Иначе они оба сломали бы себе шеи: сразу за дверью начиналась довольно крутая лестница вниз. Цепляясь за Илмари и вытертые гладкие поручни, Филипп с трудом передвигал ноги, не представляя, куда они идут и как долго будут идти. Лестница казалась бесконечной, но за очередной дверью вдруг открылась довольно большая комната. Или она казалась такой, поскольку всего света в ней было — два факела в руках сопровождающих.

Илмари помог Филиппу устроиться на лавке, накрытой мягким ковром, и принялся командовать так, словно жил в Барнаби всю жизнь. Тьен не понимал ни слова, но судя по поднявшейся суматохе, принц потребовал еду, ванну и чистую постель.

В комнате разожгли камин, на стенах запылали факелы, на грубо сколоченном столе как по волшебству появились кувшин и огромное блюдо.

— Тротт под сладким соусом, — сказал Илмари и потянул за руку задремавшего было Филиппа. — Ешь, пей и пойдем в постель.

Тротт оказался порубленной огромными кусками рыбой, плававшей в прозрачном желтоватом желе. Филипп внезапно почувствовал дикий голод. Вылавливая костяной ложкой сочные розоватые куски, кисловато-сладкие, тающие во рту, он наслаждался непривычным вкусом и лениво думал, что, может быть, здесь не так уж и плохо.

В кувшине оказалось что-то, напоминающее вино — сладкое, золотистое. Оно замечательно подходило к рыбе, и Тьен не заметил, как выпил два довольно вместительных кубка.