Варвара-краса, или Сказочные приключения Кощея

И приложился пару раз от безысходности, всё ещё не уверенный, что пришедшая в голову идея, потом боком ему не вылезет. Но выбора особого не было. Фирму не нанять, ему ж не аудиторская проверка нужна, а помощь в разборе документов. Частников искать долго и проблематично, и уж точно не стоит этого делать накануне выходных! Так что…

— Ну, Варвара, надеюсь, вы не настолько злопамятны, как некоторые знакомые мне личности, — пробормотал Роман себе под нос, хватая шлем и куртку и выходя из кабинета.

Телефон перекочевал в карман куртки, ключи он нервно вертел в пальцах. И очень, просто зверски надеялся, что нужный ему магазин сегодня работает, а не закрылся внезапно на переучёт. А нужный ему симпатичный, в общем-то, бухгалтер будет снисходительным и милостивым к несчастному финансисту.

В последнее верилось, почему-то, с трудом.

* * *

Пристально изучая глубокую царапину и небольшой ожог на ладони, я только вздыхала тяжко, исподлобья поглядывая то на притихшего ребёнка, то на осколки кружки на полу. Маня сидела на диване, притиснув несчастного Кошмара к себе так, что и без того круглые глаза кота и вовсе стали по пять рублей каждый. Ребёнок виновато сопела и шмыгала носом периодически, кот жалобно, натужно мявкал на одной ноте, а я…

Я сидела, смотрела на всё это безобразие и отрешённо думала о том, что либо в моей квартире Ось Травматизма пролегает, либо это мне за что-то карма мстит. Впрочем, был и третий вариант, но вспоминать о нём не хотелось, абсолютно. Так что будем считать, что всё дело в чёртовом невезении…

Прямо мистика и поповщина, какая-то, вот!

— Маня, выше нос, — тряхнув головой, я весело фыркнула и легонько щёлкнула поникшего ребёнка по тому самому носу.

— Кужка абилась… — вздохнул ребёнок, продолжая душить кота в ласковых и нежных объятиях. Этот наглый комок шерсти решил притвориться мёртвым, дабы обрести свободу и теперь усиленно закатывал глаза. — И маме боно…

Тут Царевна моя совсем пригорюнилась, вновь начав шмыгать носом и смотреть на меня виноватым взглядом, с наворачивающимися на глаза слезами.

— На счастье, царевишна. Посуда на счастье бьётся, — улыбнувшись. Я потрепала малышку по волосам и стала собирать осколки, заметив. — А мне уже не больно, прошло почти. Сейчас помажу мазью, и всё будет хорошо!

— Плавда? — громко шмыгнув носом, подозрительно переспросила Манюня.

— Правда-правда, — ещё и покивала головой, для пущей убедительности, вытаскивая из-под дивана последний осколок.

Радовало, что керамическое изделие вёдерного объёма раскололось на большие, крупные куски. Печалило. что один из таких вот кусков полоснул по ладони, попутно вдарив по свежей ране кипятком. Видимо, придётся связываться с кем-нибудь из свободных мастеров, заказы-то выполнять всё равно надо!

Сложив осколки несчастной посуды на журнальный столик, я коснулась губами лба расстроенной малышки, чувствуя как та на пару минут прижалась ко мне. А потом выдала, требовательно глянув на меня совсем не расстроенным взглядом:

— Мутики!

— Договорились, ваша царская светлость…

Включив заметно повеселевшей Маньке очередную серию «Смешариков», я оставила дочь наслаждаться просмотром. А сама направилась в ванную, обрабатывать боевые ранения. Самым противным было то, что ровно за день до этого, делая тот талисман для чёртового байкера, я ещё умудрилась и проволокой порезаться. Так что ладонь, на самом-то деле, представляла собой довольно жуткое зрелище.

И простреливала болью при каждом движении.

Аптечка, как ни странно, нашлась почти сразу. Она скромно притулилась на стиральной машине и включала в себя стандартный набор: бинт, йод, зелёнка, перекись, мазь от ожогов, заживляющая мазь и аскорбинка, что бы занять ребёнка хотя бы на пять минут, пока ты его повреждения обрабатываешь. В зависимости от тяжести полученных боевых ранений и настроения мелкой, одна витаминка равнялась от одной до пяти минут молчания.

По выработанной привычке разложив все лекарства, первой вытащила ту самую аскорбиновую кислоту с глюкозой. И только поглядев на неё пару минут, сообразила, что в этот раз буду саму себя лечить. Но таблетку в рот сунула, справедливо решив, что негоже такому добру зря пропадать.

Промыв рану, обработав ладонь и смазав её мазью, аккуратно перебинтовала пострадавшую руку. И только закрепив повязку, соизволила посмотреть в зеркало, дабы уже привычно испугаться собственного отражения.

— Мда-а-а, Варвара Батьковна… Да вам скоро никакая охрана в магазине не понадобиться, разве что только спасать незадачливых воришек от не выспавшегося и голодного бухгалтера, — хмыкнула, убирая за ухо прядь волос.

Бледные, заострившиеся черты лица, уже родные круги под глазами и воспалённые от долгой работы глаза. Мягкая линия подбородка и острый нос особого шарма не придавали, но очень уж гармонично вписались в образ прошлогоднего умертвия, непонятно зачем поднятого из фамильного склепа.