Варвара-краса, или Сказочные приключения Кощея

Да так громко, что от неожиданности я со всего маха влетела прямо в раскрытые объятия развернувшегося на зов Царевшины Костина. Тот не растерялся, тут же обхватив меня свободной рукой за талию и не давая мне позорно растянуться на полу.

— Аккуратнее, — фыркнув, Рома снова поцеловал меня в щёку и не выпуская из объятий повёл в сторону касс, куда уже направлялась счастливая и деятельная Манюня всё же успевшая прихватить небольшого плюшевого зайца. Спорить с ребёнком у меня не было никакого желания, да и порадовать её тоже хотелось.

Так что, когда мы добрались до сияющих дежурными улыбками девушек на кассе, именно за этого зайца я и расплатилась, тут же отдав ушастого смиренно поджидающей меня дочери. И уже вместе мы смотрели за тем, как всё разнообразие детских фантазий и идей, сложенных в магазинной тележке щедрой рукой темноволосого байкера, пробивают во всю кокетничающие продавцы. Усилия их пропадали даром и спустя минуты три они предпочли сосредоточиться на работе, подсчитывая сумму. Она получилась очень даже приличная, мне на всю эту красоту месяца два-три копить придётся и то, не факт, что хватит. А Кощей спокойно расплатился картой, поблагодарил девушек и, прихватив пакеты, отправился с нами на выход.

Вопрос «Что это было?» явно читался большими буквами на моём выразительном, бледном лице. Так что, помолчав минуты три, Рома соизволил-таки ответить:

— Это для меня.

— Фетиш? Психические отклонения? — от удивления я подавилась воздухом и закашлялась, пытаясь совместить образ сурового рокера с набором плюшевых мишек и детской посуды. Получалось так себе, особенно учитывая наличие там целого чайного сервиза из диснеевского мультфильма «Красавица и Чудовище».

— Страшное детство. Деревянные игрушки, прибитые к полу, — хохотнув, Кощей открыл дверь и пропустил нас с Манюней вперёд. — А так иногда хочется с милым мишкой чаю попить на досуге…

— А, бывает, — покивала головой, нутром чуя подвох во всём происходящем, но, так и не понимая, где именно меня пытаются обмануть.

Вот только невинные улыбки на лице дочери и парня сбивали весь подозрительный настрой и не давали докопаться до истины. Нет, обаяние Кощея на меня по-прежнему не действовало, с ног не валило и не топило моё ледяное сердце. Но вместе с невинными глазами Царевишны оно представляло просто-таки убойное сочетание. У меня просто не было никакого иного выбора, кроме как принять информацию к сведению и списать всё на то, что здоровых людей в мире нет…

Просто есть недообследованные!

Обратный путь до родного магазина оказался гораздо длиннее, чем мне помнилось. Периодически кто-то из этой парочки заговорщиков останавливался, каждый раз находя всё новые причины для задержки. То Марье захотелось посмотреть на крадущегося к голубю кота и спасти несчастную птицу от участи стать ужином бродяги. То Кощею захотелось вспомнить детство и покачаться на качели, в ближайшем дворе. И самое страшное, я на это возразить ничего не могла, совершенно, каким-то магическим образом оказавшись вовлечённой во все эти маленькие приключения.

Я смеялась над комментариями по поводу действий «охотника» в исполнении Кощея, я улыбалась, глядя на то, как он катает Манюню на плечах. Я не сопротивлялась, когда под напором моей упрямой дочери, Рома кружил по очереди то меня, то её. И чувствовала себя на удивление легко и счастливо.

Наверное, поэтому, остановившись около своего приметного автомобиля, я с удивлением поняла, что не хочу прощаться. Но и настаивать на продолжении банкета не собиралась совершенно. Зачем? Дружба ведь не равнозначно ежедневным встречам и проведённым вместе вечерам, так ведь?

— Ну, я так понимаю, пора прощаться, — вздохнув, я вытащила из кармана джинсов брелок сигнализации. Матиз приветливо мигнул фарами, отзываясь на нажатие кнопки.

Манюня, прислонившись ко мне, старательно пыталась скрыть зевоту, сонно потирая глаза.

— Сей момент, — кивнув головой, байкер присел на корточки перед Царевишной и, осторожно поцеловав её в щёку, проговорил. — Ну что, договорились Манюнь? Пусть вся эта красота у тебя полежит, а то набегут всякие Ыжие и Онопатые и заберут себе играть!

— До-о… Доаваи… — не справившись с зевком и сложным словом, моё чудо просто кивнуло головой и ограничилось одним единственным звуком. — Дя! А моно мну игать?

— Тебе? Не моно, нуно, — щёлкнув её по носу, эта хитрая байкерская морда выпрямилась и, невинно похлопав глазами, спросила. — Багажник откроешь? Я пакеты туда поставлю.

— Ты… — глубоко вздохнув, я нажала нужную кнопку, пытаясь подобрать хоть что-то отдалённо цензурное, дабы описать всю степень собственного возмущения. Не получилось. И усадив клевавшую носом дочь в кресло, я хлопнула дверцей, обходя машину по кругу.

К тому моменту Ромашка эта, себе на уме, уже залезла наполовину в багажник, расставляя пакеты с игрушками так, чтобы ничего не выпало и не потерялось. И так соблазнительно стоял, качая своей костлявой пятой точкой, что, не удержавшись, я таки приложила его с размаху пониже спины!