Варварин свет

— А как отличишь, что настоящее? — серьёзно спросила старуха, убирая растрепавшиеся космы под платок. — Я-то младшая сестричка, лишь шалю помаленьку и предостерегаю. Средняя — ух как умна, загадки тебе загадывать будет. Заболтает — забудешь, куда шёл. А коли до старшей доберёшься — там тебе совсем несдобровать. Вот сидишь, как птенчик на жёрдочке, трясёшься, едва дышишь… Какая тебе битва с Кощеем, душенька моя? У тебя и меча-то нет.

Никита выпрямился на табуретке, пригладил кудри.

— Вот ты говоришь, что девицы не согласятся со мной идти, потому что им возвращаться некуда… Так и мне тоже, бабушка.

Повисла тишина, только капли позвякивали под низким потолком. Старуха накручивала прядку на кривой палец, и Никите снова показалось, что в седине сверкнула медь.

— Может, ещё чаю? — спросила чародейка, а Никита понял, что настоящий вопрос был «Может, передумаешь?»

— Нет, — коротко ответил он и встал.

— Как знаешь, — вздохнула старуха.

На улице Никита первым делом зажмурился от яркости. Когда открыл глаза, обнаружил, что старуха наклонилась и вытягивает из подола льняную нитку. Намотав маленький клубочек, она выпрямилась, постучала ногтём по чёрному пятну на поясе. Пятно зашевелилось, стало выпуклым, из него вдруг полезли какие-то острые штуки, которые множились, расширялись, пока не выскочили на ладонь ведьмы комком перьев. Комок увеличился в размерах и с хлопком превратился в небольшого ворона.

Старуха ловко нацепила птице петельку на ногу, что-то ей коротко шепнула и бросила клубочек Никите. Тот поймал его, а ворон соскочил со старухиной ладони и пересел юноше на плечо.

— Это тебе проводник. Нить не выпускай, пока через реку не переберёшься, а то завязнешь. Потом сразу отпустишь!

Никита поклонился старухе и привязал другой конец нитки к мизинцу. Ворон тут же подпрыгнул и расправил крылья, рванул вверх, набирая скорость, и Никита, едва успев подхватить с земли свой заплечный мешок, бросился за ним.

— А по коню не скучай, ему тут хорошо будет, — раздался вслед звонкий девичий голос.

Никита коротко обернулся через плечо — от закрывающейся двери мелькнули рыжие волосы. Но думать было некогда. Ворон тянул вперёд, к реке.

* * *

Любава прислонилась с закрытой двери и тяжело выдохнула. Что за день! А мальчишка-то какой хороший — Никита! За такого и правда замуж можно было бы… Как жаль… Может, у сестры получится его отговорить?

Девушка поправила подол платья, решив оставить мешковатое холщовое, а пояс вернула к его изначальному виду — с воронами. Одно только место пустовало. Рябиновые бусы ровнее перекрутила. Выпустила медно-рыжие косы из-под платка. Заглянула за занавеску, вытащила из комода на изящных ножках белую тарелку с голубой каёмочкой, кинула на пол подушку и уселась на неё, скрестив босые ноги. Подышала на тарелку, потёрла рукавом и дважды стукнула по центру ногтём. Поверхность заколыхалась, пошла чёрными линиями, тарелка звякнула дважды в ответ и полностью почернела.

— Варвара, слышишь? — крикнула Любава в черноту.

— Слышу, — раздался в ответ печальный голос.

— Ты чего не покажешься? Плакала, что ли?

Голос ничего не ответил.

— Суровый приходил? — сочувственно спросила Любава.

Тарелка передала тяжёлый вздох.

— У тебя хоть поел? У меня даже отдыхать не стал, только коня оставил… Не знаю, что случилось, побоялась спрашивать.

— Мне только сказал, что кое-где опасно стало… Любавушка, может, зайдёшь?

— Ой! — воскликнула девушка, подскочив на подушке. — Я же что тебя позвала! Богатырь идёт! Чуть у меня тут с Кощеем не столкнулся! Задержала, сколько смогла. Накормила до отвала. Только не смогла убедить, может, у тебя выйдет? Хороший такой, жалко!

— Ох… — только и вздохнула в ответ чёрная поверхность.

— Ты не волнуйся, я его с вороном дальним путём отправила, чтобы он и у тебя с Кощеем не столкнулся. Оказывается, зря. Ты попробуй его удержать, а?.. У него ни малейшего шанса против Кощея!

— Ладно, Любава, пойду готовиться.

— Звякни потом! — крикнула Любава в черноту, та снова заколебалась чёрными линиями и в конце концов побелела.

Глава 4

День у Варвары не задался. Она поздно легла — зачиталась, разные заклинания пробовала, потом плохо спала, и снилась ей ива, облетающая белыми лепестками горецвета. Не к добру! Невыспавшаяся проснулась от того, что почувствовала: Кощей близко. А говорил, что в этом месяце не ждать! Теперь времени нет! Не подготовилась! Что делать, за что хвататься?! Книги спрятать, свитки достать? Или печь сначала затопить? Может, нарядиться?

Она хваталась то за одно, то за другое: надела белую рубаху с пышными рукавами, завязалв тесёмки у горла бантиком. Бросилась заплетать косички, замучилась — короткие, до плеч, чёрные волосы скользили и норовили выпутаться из плена. Огонёк в печке едва теплился.

— Книги, Варя! — спохватилась девушка, забыв о второй косичке.