Варварские свадьбы

— Слышно машину…

— Куда надо, туда и ездит. Договаривается с поставщиками. Ну ладно, поболтали — и хватит.

День прошел для Людо в полной праздности — он все еще был наказан. Дети, помня, что ему нельзя разговаривать, приходили к нему и с симпатией пожимали руку. Даже Одилон рассыпался в навязчивых проявлениях любезности, и Людо в конце концов заключил с ним мир по поводу украденной фотографии.

Весна несмело вступала в свои права, удлиняя вечера, но не согревая их. Косые лучи падали на стену столовой и, скрещиваясь, опутывали золотистой паутиной сгущающийся полумрак, в котором обычная столовая утварь принимала призрачный вид; можно было чуть не воочию наблюдать, как вечер постепенно отступает под натиском ночи.

После ужина мадемуазель Ракофф вызвала Людо к себе в кабинет, послав за ним карлика, прямо–таки возликовавшего от такого поручения. Когда Людо вошел, она оставила его стоять, не удостоив ни взглядом, ни словом. Голубоватые отблески пробегали по седым волнам ее волос, которые она то и дело поглаживала кончиками пальцев с блестящими, тщательно отполированными ногтями. Наконец она соизволила заметить присутствие Людо, и лицо ее просияло:

— Я помню, что тебе запрещается разговаривать до завтрашнего вечера, и не буду докучать долгими речами. Однако мне не хотелось бы оставлять тебя в неведении относительно некоторых вещей. Я написала твоим родителям. Не волнуйся, я ничего не сообщила им о твоей давешней выходке в отношении бедного маркиза. Но все же я попросила их отложить ближайшее посещение до конца июня. Ты еще слишком привязан к внешнему миру, дорогой Людовик. Немного затворничества поможет тебе адаптироваться. Обычно для этого хватает двух месяцев. Пиши, сколько тебе заблагорассудится, рисуй, обучайся ткачеству, помогай детям, которых Бог не наделил твоим умом, но только не внушай себе, что судьба к тебе несправедлива и что настоящая твоя жизнь… уж не знаю где. Я наблюдала за тобой только что, во время музыкального часа. Ты выглядел так, будто попал в рай. Это была «Маленькая ночная серенада» Моцарта. Я выбрала ее специально для тебя. Ты очень чувствителен, Людовик, но тут уж ничего не поделаешь, ты не чужой. Ты — невинный, и ты нашел свою семью… Чего же ты ждешь, чтобы возрадоваться?.. Лучше подумай о тех, кого держат в психушке и кто дорого бы дал, чтобы оказаться на твоем месте.

Она провела рукой по волосам, приветливо улыбнулась и извлекла то, что осталось от фотографии Николь.

— Так ты говоришь, это твоя мать?.. Не знаю, не знаю. Нет никаких доказательств. К тому же, меня не пригласили на свадьбу… Конечно, можно спросить у Мишо, когда он приедет в следующий раз, но она здесь такая молоденькая, что он ее наверняка не узнает.

Она спрятала фотографию, затем встала, обошла вокруг стола и устремила свой взгляд прямо в глаза мальчика. Она так и стояла, опершись о край стола, не обращая внимания на неловкое молчание и стараясь уловить в зеленых глазах Людо смятение, которое бы ее успокоило.

— Вот и все, — сказала она нараспев, — можешь идти.

И уже обычным тоном добавила:

— Твой барашек в яслях занимает не лучшее место… Если мне не изменяет память, он в самом хвосте. Но я не сомневаюсь, что в ближайшие два месяца ты постараешься улучшить его положение… И последнее: кое–кто видел, как ты расхаживал посреди ночи по коридору. Это строжайше запрещено. Я требую, чтобы впредь не было никаких хождений.

Опять Одилон, подумал Людо, спускаясь по лестнице. Поди скажи мадемуазель Ракофф что это не твоя фотография… скажи что она моя к тому же на ней не твоя мать да тебе и не нужно ее фото… если ты так скажешь то мы пойдем в лес прокатиться на подводной лодке с Татавом… а кроме того твой барашек в яслях наверняка будет впереди всех.

Столы были накрыты, близилось время ужина. Войдя в комнату для игр, Людо отшатнулся. Нет, никогда он не сможет к этому привыкнуть! Все дети были в сборе — скованные, поникшие, каждый во власти своей врожденной мании: кто–то бормотал и тихонько вскрикивал, кто–то блаженно смотрел в пустоту; одни стояли, прислонившись спиной к стене, другие толпились вокруг стола и убивали, как могли, время, возясь с обрывками шерстяных ниток и обмениваясь заговорщическими взглядами; один из воспитанников разглядывал звездный атлас, тыча в галактики дрожащим пальцем.