Варварство

О, как губителен избыток слов,
оральное клокочет радио.
На эшафот слепую бестолочь голов
корысти затолкало ради… Но

лучше говорить или молчать,
расскажет в мемуарах одиночество
где тишина повиснет на плечах
уставшим снегом на коробках зодчества.
С трудом немногословность по причине
скромности и трепетного слуха
часть речи предаёт кончине,
чтоб сила голоса с годами не утухла

Ангел в курилке

Как трудно ангелу в аду, он там не нужен.
Не машут крылья, низок потолок,
и воздух красноречьем перегружен,
табачный мрак, блестящий уголёк.

Ирония. Невысказанность. Боль.
Тянуло внутрь задумчиво дыхание,
и никотина лёгкий алкоголь
ненастьем затянул сознание.

Курилка… Медитация… Сутулясь
и принимая позу дыма,
в себя щеками очарованную глупость
в театре холода туманного игриво,
кому досталась роль, кому окурки,
зажаты в пальцах те и эти.
Хлопками падал смех,
как зацелованные в урну
в агонии останки сигареты.

Лирик

Я не пишу, строчит язык,
упругой мякотью костлявость обнажая жизни.
Его хребет сломал утробный тонзиллит
и кашель, суть вскрывающий капризно.

Не могут руки без работы на столе,
хотя горизонталь должна вести к покою.
Шишкастый пульт переключая в голове,
я не пишу, всего лишь буквы строю.

Снимая с логики одежду до абсурда,
в чём никогда вам лично не признаться,
сухой язык сухие зажимают пальцы,
и оттого литература скудна.

Плетётся караваном образ жизни,
где поведение – горбатый почерк.
С экрана душу автора не видно,
она без совести средь недостатков прочих.

Так жадно о любви, что слёзы гаснут,
оружие неповторимых глаз,
когда читать становится опасно,
когда письмо касается и вас.

Диалог с небожителем

Похорони, чтоб не смердела,
любовь, зарой и не скорби.
Бесчеловечная всецело
по-человечески кричит.
Я знаю этот крик до скрипа
сухой воды остатка слёз.
Как ты могла так слепо влипнуть,
не пожалев на это слов?
Как ты могла – он не услышал,
свернул спектакль, грим густой
смыл, так почувствовала лишней
себя и мир весь остальной.
Советы вновь неблагодарны
за чашкой кофе или без
подруг, и близких, и вульгарных,
что лезут куда бог не влез.
Достань закат и полюбуйся,
что мёртвое в башке носить.
Потеря сна, потеря вкуса,
всё это временно, как стих.

Глазунья