Варвары Крыма

Застучал пулемет головного трицикла. Лонгин встал на подножке и поднял пистолеты, а мутант в машине, прикрываясь щитом, метнул копье. В последний момент водитель первого трицикла попытался отвернуть, но не успел — копье, пущенное с небывалой силой, ударило ему в спину. Оно вошло сбоку, пронзив торс, выбило кусок железа из лобовой брони. Сидящий за водителем гетман ничего не смог сделать — трицикл вильнул, накренился и улетел в канаву.

— Отдай! — крикнул Ефим, пытаясь вырвать у меня карабин.

Высокий мутант победно взревел, и тогда Лонгин выстрелил из всех четырех стволов. Пистолеты выплюнули яркие снопы огня. Я-то думал, его оружие заряжено пулями, но там оказалась дробь.

Она изрешетила щит, мутанта и его водителя. Великана залп бросил на сиденье, водителя вдавил в спинку, потом он качнулся вперед и пробил головой проволочную сетку, крутанув при этом руль. Передние колеса машины будто подвернулись, как у человека, неожиданно споткнувшегося обо что-то на бегу, и она взлетела, как с трамплина, бешено вращаясь.

— Голову пригни! — крикнул я, зарядив Ефиму такой подзатыльник, что тот повалился на дно клети. Мы с Геном присели, соскользнув с лавок. Перелетев через площадь, машина рухнула в канаву, оставив за собой широкую черную дугу дыма. Под нее, как под круто изогнутую арку, нырнул сначала наш трицикл, а за ним и последний. Миг — и площадь с бегущими людоедами осталась позади. Трициклы пронеслись по улице и вырвались на простор равнины, за которой начинался склон Крыма.

* * *

Арка упиралась в обрыв подо мной. Лежа на краю, я видел большую ее часть — полого уходящую вниз каменную полосу шириной шагов тридцать-сорок. Ветер нанес песка и земли, там пророс кустарник и мох, длинные лохматые бороды которого свешивались по краям Арки. Приземистое, но с очень толстым стволом и раскидистой кроной дерево росло примерно на середине той части светлой каменной дуги, которую я мог видеть отсюда.

Солнце с дрожащими в дымке краями опускалось за далекий горизонт Донной пустыни. Между ее слоистыми холмами курились гейзеры — но не такие, как в Инкерманском ущелье, эти извергали не белые, а тускло-серые, почти прозрачные струи — и кружились смерчи поднятого ветром сухого ила.

— Ты уверен, что там кто-то есть? — спросил Лонгин.

— Не уверен. — Я внимательно разглядывал Арку. — Но Мира могла заметить, что мы преследуем ее, а это лучшее место для засады.

— Воевода, они уезжают все дальше, пока мы остаемся здесь, — подал голос Ефим.

Я сел, повернувшись к семерым гетманам, из которых теперь состоял отряд. Лонгин, положив широкие сильные ладони на рукояти пистолетов, сверху вниз глядел на меня. Выпрямившись, я пожал плечами.

— Не знаю, что делать. С одной стороны, малый прав — тут долго торчать нельзя. Если сестра попадет к машине первой и успеет осмотреться в ней, найдет автоматы… Тогда мы ничего не сделаем, у тебя слишком мало людей. Но мчаться без оглядки по Арке нельзя, тем более вот-вот стемнеет. Она узкая, засаду устроить легко. Людей можно поставить на раскиде и обстрелять трициклы сверху.

— Что такое раскида? — спросил Ефим.

Все молчали, и старшина повернулся к Гену:

— О чем он?

— Дерево, — гортанным голосом произнес смуглый и поднял руки, широко растопырив пальцы. — Такое.

— Какое?

— Низкое, широкое. Там живут.

— Что-что?

— Раскида, — повторил Ген, будто это все объясняло, и отвернулся.

Все выжидательно глядели на воеводу.

— Разведка, — решил он наконец.

— Я пойду! — Ефим вскинул руку. — Воевода, я проберусь…

— Ты уже бывал на Арке? — спросил я. Он зло глянул на меня:

— Заткнись, Сид, тебя никто не спрашивает!

— Сам заткнись, — бросил я устало. — Лонгин, нет времени препираться. Я был на Арке много раз. У нее свои особенности. Надо пробраться по краю и осмотреть место, где растет раскида. Засаду, если она есть, оставили там.

— Так, — кивнул Ген. Воевода отрезал:

— Один не пойдешь, Сид.

— Ну, это понятно. Тут двое нужны, а лучше даже трое. Кто-то из твоих людей ходил по Арке?

— Ген ходил.

Смуглый выступил вперед. В коробе трицикла это заметно не было, но теперь я обратил внимание на особую манеру двигаться, на мягкую походку и неслышные шаги — когда-то смуглый был следопытом и много ходил по Донной пустыне.

— Воевода, но это может быть ловушка! — Ефим тоже шагнул к нам. — Сид мог придумать все это, чтобы отделить вас от войска, заманить сюда, а потом…

— Думаешь, я не понимаю этого? — прогудел Лонгин. — Выбора нет. Он прав: место для засады слишком хорошее, а его сестра или кто-то из ее людей могли заметить нас в бинокли на подъезде к Арке.

— Нельзя отправлять их вдвоем! — настаивал Ефим.

Лонгин окинул взглядом своих людей и решил:

— Хорошо, идешь с ними. Сид, ищешь следы засады. Ген, наблюдаешь за Сидом. Если что не так, прирежь его. Если засада есть — уберите ее или просто возвращайтесь. Ефим, слушаться Гена, он опытнее в таких делах. Все ясно?