Варвары ледяной планеты

– Я должна. – Она качает головой.

– Тебе нечего там делать.

Она снова качает головой, кусая губу.

– Мне нужно запомнить все, чтобы я никогда не забывала, Вектал. Это важно для меня. Пожалуйста, помоги мне взобраться. – Она указывает на отверстие наверху. Снег вокруг него превратился в лед, и для нее подъем будет скользким.

Я ненавижу, что она настаивает… но как я могу отказать? Я хмуро смотрю на нее, на мгновение надеясь, что она передумает, но Джорджи только поднимает подбородок и твердо встречает мой взгляд. Невозможно сбить мою подругу с намеченного курса. Это важно для нее, и поэтому я должен уступить.

Я вздыхаю и опускаюсь на колени.

– Забирайся мне на спину.

– Ты лучший мужчина на свете, знаешь об этом? – Она целует меня в лоб, прежде чем ухватиться за шею и прижаться к моей спине.

– Я самый терпеливый из мужчин, – ворчу я, но ее смешок заставляет меня чувствовать себя лучше. Я похлопываю ее по руке, прежде чем встать, а затем обхватываю ее ноги.

– Держись за своего мужчину. – Нащупав опору на странной, холодной поверхности, я начинаю карабкаться.

Короткий спуск вниз стал еще короче из-за снега под моими ногами. Он проник сюда, смягчив мое приземление и приглушив стук обуви об пол пещеры. Внутри темно, но я различаю множество запахов. Ловлю слабый запах дыма от наших костров и вонь вынужденного пребывания человеческих женщин. Они были заперты в этой маленькой, странной пещере в течение двух дней и находились на грани смерти, когда мы нашли их и привели в племя. Поддержание чистоты и свежести в пещере не было для них приоритетом.

Я снова опускаюсь на колени, и Джорджи соскальзывает с моих плеч, делая шаг вперед. Она прижимает плащ к шее и оглядывает темный интерьер своими широко распахнутыми горящими глазами.

– Все выглядит меньше, чем я запомнила, – шепчет она. – И темнее.

Я ворчу, оглядываясь по сторонам. В дальнем углу пещеры, у стены, из которой мы вытащили шесть спящих женщин, я вижу два холмика тщательно укрытых людей. Мы должны были похоронить их, но пришлось уходить в спешке, когда их похитители решили вернуться. Я выжидающе смотрю на свою пару.

Она оглядывается, погруженная в мысли. Ее глаза блестят от непролитых слез. Она облизывает губы.

– Здесь так холодно.

На самом деле здесь теплее, чем снаружи, потому что нет ветра, но я ничего не отвечаю.

– Я оставила их здесь, потому что пошла за помощью. У них не было ни еды, ни одежды. Я брела по снегу и встретила тебя. Пока они дрожали от холода, мы флиртовали. – Она с трудом сглатывает, а затем вытирает щеки. – Я должна была попытаться вернуться раньше. Возможно, тогда Доминик была бы жива.

Неужели мы пришли сюда, чтобы она винила себя? Я сдерживаю слова, но это не похоже на мою Джорджи. Если возникает проблема, она первая предлагает решение. Она не любит зацикливаться на прошлом. Но в этом месте, в этих мертвых женщинах есть что-то такое, что не позволяет ей двигаться дальше.

– Ты сделала все, что было в твоих силах. Мы даже не могли общаться, помнишь?

– Я должна была лучше стараться. – Она сглатывает, оглядывая пещеру. – Я бы могла оставить тебя и вернуться…

– И была бы съеденной метлаками, или снежными кошками, или замерзла бы в снегах.

Но Джорджи только качает головой. Она еще немного бродит по пещере, прикасаясь к грязным стенам или уставившись в пол. Останавливается над двумя накрытыми телами и молчит так долго, что я начинаю беспокоиться. Затем она делает глубокий вдох и поворачивается.

– Мы можем вынести их наружу? Не думаю, что они хотели бы быть похороненными здесь. Они хотели быть… свободными. – Ее голос дрожит. – Под небесами.

Я киваю.

– Я могу это сделать.

Мы молчим, пока я осторожно вытаскиваю наружу завернутые в меха человеческие тела. Джорджи погружена в свои мысли, но, когда я опускаюсь перед ней на колени и жестом предлагаю забраться мне на спину, чтобы уйти, она делает это без возражений. Она крепко прижимается ко мне, зарываясь лицом в мою гриву. Я несу свою половинку обратно на заснеженную землю.

Спустившись, Джорджи смотрит на три тела с отсутствующим выражением лица.

– Теперь они вместе.

– Скажи, где я должен похоронить их и как глубоко? – Если она попросит меня докопать до подножия горы, я это сделаю. Все что угодно, лишь бы немного унять печаль в ее глазах.

Моя пара указывает на край одного из близлежащих утесов. Я копаю так глубоко, как только могу, пока утрамбованный снег не превращается в лед. Джорджи пытается помочь, но я рычу на нее, и она отступает. Не хочу, чтобы она выполняла тяжелую работу, не с нашим ребенком под сердцем. Я могу это сделать для нее. Пока я работаю, она обматывает меховые шкуры вокруг каждого погибшего человека, убеждаясь, что они плотно укутаны. Затем берет кусок угля и пишет странные символы на шкурах. Я спрашиваю, что это, она отвечает, что записывает все, что знала о каждой из девушек, чтобы это не было забыто.

Когда с этим покончено, она делает маленькие крестики из костей и украшает их веревочками из бисера, которые, как я знаю, подарила ей Майлак.